Исламская революция в Иране: прошлое, настоящее, будущее. Москва 1999.

В. И. Сажин
ВОЕННАЯ МОЩЬ ИРАНА ДВАДЦАТЬ ЛЕТ: ОТ ПЕПЛА ДО АЛМАЗА (К 20-летию Исламской Республики Иран (1979-1999 гг.)

Будучи, безусловно, неотъемлемым органом государства, вооруженные силы ИРИ не являются олицетворением всей военной мощи страны, они лишь часть ее. В теории военная мощь государства - это реализованная часть совокупности всех имеющихся в наличии возможностей (потенциалов) экономики, науки и техники, конечно, и вооруженных сил, а также политико-идеологического и морального сознания мира, которая используется для достижения военных целей государства. Это, по сути, реализованные к определенному моменту времени военно-экономический, военный научно-технический, морально-политический потенциалы страны, которые используются для содержания и совершенствованиявооруженных сил и обеспечения наиболее эффективного решения поставленных перед ними задач как в мирное, так и в военное время. Поэтому собственно вооруженные силы ИРИ есть продукт процесса формирования и развития совокупности всех вышеназванных потенциалов.

В условиях Исламской Республики Иран этот процесс приобрел свою религиозную специфику, которая проявилась с первых дней революции 1979 г, и заключалась, прежде всего, в тотальной революционной реорганизации государственной системы, стержнем которой стала исламизация всех сторон экономической, социальной и политической жизни страны.

В экономике исламские преобразования выразились в попытках внедрения так называемой “тоухидной экономики”, всемерной централизации управления основными отраслями, ограничении свободы экономической деятельности в силу существования многочисленных мусульманских запретов, воспрепятствовании использования иностранного капитала, технологий, советников и т.д. В первые месяцы и даже годы после революции это привело к дезорганизации экономической жизни, к эмиграции из страны высококвалифицированных специалистов, представителей крупного бизнеса.

Исламский революционный вихрь захватил и науку, выбросив из страны, многих ученых, не согласных с новым режимом.

Революция нанесла удар и по шахской армии. Репрессии обрушились на высший и старший командный состав, многие из генералов и офицеров, а также военные специалисты были казнены или бежали из Ирана. Части и подразделения потеряли боеспособность, вооружение и Военная техника стала не боеготова.

Совокупный военный потенциал ИРИ, образно говоря, превращался в “пепел”. Положение усугублялось начавшейся в 1980 г. ирано-иракской войной, принесшей огромные материальные и финансовые потери.

В этих условиях у клерикального руководства Ирана был единственный шанс спасти положение - любыми путями создать армию нового типа. Для этого из всего совокупного военного потенциала ставка была сделана на морально-политический его элемент. Путем тотального религиозного идеолого-психологического воздействия на людей, индоктринации населения в духе божественного и единственно правильного учения имама Хомейни, а также путем подавления оппозиции шиитскому духовенству удалось человеческий фактор в войне превратить в основнойисточник сопротивления и побед. Морально-политический потенциал оставался важнейшим, можно сказать формообразующим элементом совокупного военного потенциала ИРИ и в дальнейшем, особенно в первое десятилетие Исламской Республики. Именно с его помощью воссоздавались военно-экономический и военный научно-технический потенциалы государства, готовые преобразоваться в военную мощь исламской державы.

Возникает наивный, но все же закономерный вопрос: "Какие цели преследует руководство Исламской Республики Иран, наращивая свою военную мощь?"

В рамках учения имама Хомейни, на базе его основополагающих концепций формулируются государственные интересы Ирана, которые и являются руководящим началом в определении приоритетов его политики и ее основных целей.

В соответствии с интересами ИРИ главная цель политики клерикального руководства состоит в создании под эгидой Ирана “мировой исламской общины – уммы”. Данное положение, суть которого официально закреплена в статье 11 Конституции ИРИ, имеет долговременный характер.

Возможность реализации этой цели ставится в прямую зависимость от успешного решения важнейших задач глобального характера, В наиболее обобщенном виде они сводятся, на наш взгляд, к политическому, экономическому и военному объединению исламского мира по иранскому образцу. Исходя из данных стратегических установок можно выделить три уровня долгосрочных целей военной политики Ирана, на реализацию которых направляются основные усилия руководства страны.

Первый уровень целей связан с превращением Ирана в общемусульманский центр силы. Его достижение следует рассматривать как весьма отдаленную перспективу, поскольку постановка данных целей на повестку дня без утверждения Ирана в качестве общерегионального центра силы в зоне Ближнего и Среднего Востркане имеет реального смысла.

Второй уровень как раз и предполагает превращение исламского Ирана в региональный центр силы. Для этого иранское руководство стремится к достижению в регионе военно-политического, военно-экономического и собственно военного лидерства.

Третий уровень целей расположен на “национальной территории”, то есть приоритеты военной политики сосредоточены на решении внутрииранских задач, в частности на обеспечении военно-политической стабильности государства, создании независимой экономики с развитой промышленностью, в том числе и военной, строительстве мощных вооруженных сил.

Основные положения военной политики конкретизированы в военной Доктрине Ирана - "Доктрине национальной безопасности" - программе практической деятельности.

На базе идеологии хомейнизма основывается политическая составляющая военной доктрины, которая пронизана принципом экспорта исламской революции. Идеологическую основу военной доктрины Ирана составляет учение имама Хомейни или “неошиизм”. Эта политика осуществляется, условноговоря, тремя методами: “мирным” (пропагандистским), “полувоенным” и “военным”. Одной из сторон позитивной эволюции клерикального режима в ИРИ за 20 лет стала переоценка значимости каждого из трех методов экспорта исламской революции. По объективным и субъективным причинам ныне приоритет отдается “мирному” методу. Однако нельзя утверждать, что окончательно отброшены и два других. Это вытекает хотя бы из того, что одним из компонентов военной доктрины Ирана является строительство национальных вооруженных сил, коими, как завещал имам Хомейни, должна стать “Исламская армия 20 миллионов”.

Однако для претворения в жизнь идеи создания подобной армии необ- ходима соответствующая этим целям экономическая, научно-техническаи база. Поэтому требовалось срочное восстановление совокупного военного потенциала и развитие его.

В конце 80-х годов произошло восстановление и реорганизация военной промышленности Ирана. Так, количество военных предприятий уже к 1985 г. по сравнению с 1975 г. увеличилось более чем в 1,5 раза, число занятых на них - почти в два раза (с 3,3 до почти 6 тыс.чел.). Была воссоздана Организация оборонной промышленности, объединившая почти 40 военных заводов, несколько десятков ремонтных мастерских, а также порядка 12 тыс. частных предприятий (различного масштаба), занимающихся военным производством.

Сегодня военная промышленность ИРИ включает практически все современные отрасли производства вооружения и военной техники: военно- химическую, ракетостроительную, авиационную, бронетанковую, артилле-рийско-стрелковую, боеприпасную, кораблестроительную, радиоэлектронную.

Атомная промышленность Ирана еще полностью не сложилась и в настоящее время представлена лишь научно-исследовательскими центрами.

В последние годы Иран проводит активную работу по приобретению за рубежом современной научной технологии и новейшего оборудования, задействует высокоинтеллектуальный потенциал ученых-ядерщиков из многих стран мира. В различных масштабах и в разное время осуществляли ядерное сотрудничество с Ираном: Аргентина, Бельгия, Великобритания, Германия, Индия, Италия, Китай, Пакистан, Польша, Россия, Словакия, США, Украина, Франция, Чехия, Швейцария, Южная Африка. Кроме того, в первой половине 90-х годов были подписаны соответствующие соглашения по широкому кругу ядерных проблем с Северной Кореей. Американской и израильской спецслужбами отмечается активизация усилий Ирана по приобретению за рубежом (в том числе и в республиках бывшего СССР) оборудования и компонентов для непосредственного обогащения урана.

В осуществлении ядерных программ участвуют научно- исследовательские центры и другие объекты, входящие в систему “Организации атомной энергии Ирана”, имеющие, по данным некоторых   западных спецслужб, специальное оборудование, которое может использоваться для производства обогащенного урана двойного назначения. По оценкам иностранных экспертов, в начале следующего века Иран, возможно, выйдет на последнюю стадию разработок, направленных на сборку первых ядерных зарядов, что в перспективе позволит ему стать ядерной державой.

Военно-химическая промышленность Ирана призвана компенсировать нынешнее отсутствие в арсеналах ВС ИРИ ядерного оружия путем активного производства другого вида оружия массового поражения (ОМП) - химических отравляющих веществ. Промышленное производство химического оружия было развернуто в Иране в начале 80-х годов во время войны с Ираком, где применялся этот метод ОМП. После окончания войны военно-политическим руководством страны была разработана и ныне активно осуществляется программа по производству боевых отравляющих веществ и химического оружия.

Ракетная промышленность ИРИ является наиболее динамично развивающейся отраслью, в которую направляются основные валютно-финансовые средства и технические кадры. С помощью Китая осуществляется НИОКР и производство твердотопливных тактических и оперативно-тактических ракет с дальностью до 200 км, Северная Корея оказала содействие Ирану в налаживании производства модификаций советских оперативно-тактических ракет “Скад-Б” (с дальностью полета до 300 км) и “Скад-С” (до 500 км), а также в разработке на базе жидкотопливных оперативных ракет типа “Нодонг-1”, получивших в ИРИ название “Шихаб-3”, с дальностью пуска до 1300 км. Кроме того, идут работы над “Шихаб-4” (с Дальностью до 2000 км) и над стратегической баллистической межконтинентальной ракетой “Шихаб-5”.

Кроме того, военные заводы Ирана освоили выпуск собственных зенитных систем на базе зенитных ракетных комплексов (ЗРК) “Хок”, переносах зенитных ракетных комплексов (ПЗРК) “Стрела-2” и “Стингер”. Достигнуто соглашение с Великобританией о приобретении технологии сборки в Иране зенитных управляемых ракет (ЗУР) “Рапира”.

До 2000 года планируется существенно расширить производство ракетного оружия за счет модернизации имеющегося вооружения и перспективных образцов, а также налаживания лицензионного производства, в частности китайских оперативно-тактических ракет (ОТР) с разделяющейся головной частью, противотанковых управляемых ракет (ПТУР) “Тоу-Тандем”, “Тоу-2”, “Милан”, “Фагот”, “Конкурс”, ПЗРК “Игла-1м”. Прорабатываются вопросы освоения производства противокорабельных ракет (ПКР) “С-801” (КНР).

Активное развитие ракетостроения в Иране не в последнюю очередь, видимо, объясняется перспективой создания собственного ядерного оружия и внедрением в войсковую практику химического оружия, что, в свою очередь, требует разнообразных современных средств доставки, в чем Иран испытывает острую нужду.

Авиационная промышленность Ирана представлена сборочными и ремонтными заводами, на которых производится ремонт закупленных в США самолетов Р-4, Р-5, Р-14 и С-130, а также осуществляется монтаж вертолетов из комплектующих узлов и деталей американского, французского, итальянского производства.

Новым направлением развития авиационной промышленности Ирана является налаживание собственного производства авиационной техники. В частности, иранские специалисты на основе закупленных в Швейцарии турбовинтовых самолетов РС-7 создали легкий одномоторный учебно-тренировочный самолет “Фаджер” с дальностью полета 900 км. Сборка одного такого самолета экономит Ирану до 500 тыс.долларов США.

На предприятиях Организации военной промышленности создан одномоторный самолет “Парасту”, оснащенный 20-мм авиационной пушкой и имеющий дальность полета 1300 км, освоена технология изготовления собственного вертолета “Шабавиз” на базе американской машины “АВ-205”.

Авиационная промышленность ИРИ производит также разведывательные беспилотные летательные аппараты нескольких типов: “Мохаджер-2” и “Абабиль”.

В целом можно констатировать, что в настоящее время иранское авиастроение пока не в состоянии удовлетворить внутренние потребности страны в боевых машинах. Поэтому в ближайшей перспективе намечается ускорить процесс развития этой отрасли. В частности, освоить производство фюзеляжей и крыльев для российских самолетов МиГ-29 и наладить на базе американского вертолета АВ-206 выпуск собственного варианта – “Зофар-300”. В дальнейшем планируется создать авиационное производство полного цикла на основе передовых иностранных технологий.

Бронетанковая промышленность Ирана представлена несколькими крупными танкоремонтными заводами, а также армейскими мастерскими.

Производится ремонт американских танков М-47, М-48, М-60, английских танков “Чифтен-Шир”, а также осуществляется производство двигателей и танковых гусениц к ним. Налажена сборка бронетранспортеров, а также ремонт танков, советских и китайских образцов, производится модернизация танков Т-55. Начато изготовление колесных БТР, 60% деталей для которых выпускается в Иране. Освоен выпуск БТР “Барак”, оснащенного 50-мм пушкой.

В ближайшей перспективе ИРИ планирует наладить сборку российских танков Т-72 и БМП-2, производство их ходовой части, корпусов, башен и двигателей, а также необходимых комплектующих узлов и деталей. Ожидается, что уже в ближайшие годы будет выпущено 1000 танков Т-72 и 1500 БМП-2. Кроме того, намечено развернуть лицензионное производство испанских бронетранспортеров, а также организовать выпуск бронетанковой техники собственной разработки. В частности, на базе иностранных, танков сконструирован иранский танк “Зульфакар”, который отдельными образцами уже начал производиться,

Артиллерийско-стрелковая промышленность включает: значительное число предприятий, производящих безоткатные орудия, минометы, пулеметы, автоматические винтовки, пистолеты-пулеметы и автоматы типа “Узи” и АК, а также пистолеты. Выпускаются запасные части для большинства артиллерийских систем, находящихся на вооружении иранских ВС. Начато лицензионное производство зенитных установок ЗУ-23-2. Отработана технология процесса механообработки стволов 105-мм танковых пушек. Велась подготовка к лицензионному производству 122-мм и 130-мм орудий, 122-мм и 230-мм реактивных систем залпового огня (РСЗО). Налажено производство и ремонт некоторых видов артиллерийских оптических приборов.

В целом, предприятия отрасли могут ежегодно выпускать более 100 тыс. единиц стрелкового оружия, что позволило ИРИ достичь самообеспечения по всем основным видам стрелкового вооружения, а также полностью обеспечить потребности вооруженных сил в минометах. В перспективе намечено освоить производство новейших видов артиллерийского вооружения, собенно его самоходных систем.

Боеприпасная промышленность на фоне рассмотренных отраслей военой промышленности достигла наиболее высокого уровня. Выпуском боеприпасов в стране занято несколько крупных предприятий, специализируются на выпуске артиллерийских снарядов, ручных гранат и стрелковых боеприпасов, около 20 предприятий по изготовлению порохов и взрывчатых веществ. :

Ежегодно отрасль способна производить более 500 тыс. различных видов снарядов, около 20 тыс. авиационных бомб, более 100 тыс. мин, свыше 60 млн. патронов, около 10 тыс. т взрывчатых веществ и порохов. В перспективе предполагается существенно расширить ассортимент производимой продукции и обеспечить выпуск боеприпасов для всех имеющихся и принимаемых на вооружение образцов оружия и военной техники,

Кораблестроение Ирана заметного развития пока не получило и ограничивается в основном, постройкой малотоннажных кораблей и судов, катеров и моторных лодок, оснащаемых легким вооружением, Так, освоен выпуск артиллерийских катеров, транспортных катеров типа “Фаджр-2”, “Кербала”, катеров “Ашура 2-1” и “Фатех”, оснащенных средствами борьбы с воздушными целями.

В последнее время в отрасли наметилась тенденция к реализации технически более сложных проектов, в частности строительству сверхмалых подводных лодок и производству судов на воздушной подушке. Стоит вопрос о разработке и производстве с иностранной помощью крупнотоннажных боевых кораблей.

Военная радиоэлектронная промышленность в Иране стоит пока на недостаточном уровне. Ее основной продукцией является неcложное радиотехническое оборудование связи и радиоэлектронной борьбы (РЭБ), включая радиостанции малой и средней мощности, коммутаторы и телефонные аппараты, а также вычислительная техника и персональные компьютеры малого и среднего класса. Вместе с тем, в ближайшем будущем предполагается наладить лицензионное производство современного радиоэлектронного оборудования и средств связи. Так, уже сегодня действует завод электронной промышленности, созданный при техническом содействии компаний “Хьюз эркрафт” и “ “Вестингауз дифенс энд электрик систем сентер". Он выполняет работы по ремонту и испытаниям сложной авиационной и морской электронной аппаратуры.

В Иране для создания и ремонта оружия и военной техники также широко используются мощности отдельных гражданских предприятий, выпускающих продукцию военного назначения.

Необходимо признать, что военное производство Ирана полностью и окончательно еще не сформировалось, что объясняется недостаточным уровнем развития базовых отраслей промышленности. Однако взрывообразный скачок в развитии военной промышленности, а значит и военно-экономического и военного научно-технического потенциалов за 20 послереволюционных лет несомненен.

К середине 90-х годов Иран за счет собственного производства более чем на 85-90% удовлетворял потребности своих вооруженных сил в стрелковом вооружении и боеприпасах. Более того, производственные мощности военной промышленности ИРИ позволяли осуществлять поставки на экспорт некоторых видов стрелкового оружия, боеприпасов, отдельных артиллерийских систем. По остальным видам оружия и военной техники (ОВТ) Иран в значительной степени зависит от поставок ОВТ из-за рубежа, а также от внедрения иностранных технологий в своей военной промышленности.

С целью достижения более полного самообеспечения в военной области определены следующие направления развития оборонной Промышленности ИРИ:

- закупка и изучение технологий, развертывание выпуска .заимствованных образцов оружия и боевой техники, особенно ракетных систем;

- активизация НИОКР в военной области с использованием результатов исследований, проводимых за рубежом;

- освоение технологий среднего и капитального ремонта всех видов оружия и военной техники;

- расширение номенклатуры и увеличение объемов производства запасных частей, узлов и агрегатов для сложных видов военной техники;

- дальнейшее наращивание производства боеприпасов для всех видов и систем вооружений.

Совершенствование и укрепление военно-экономического и военного научно-технического потенциала Ирана в последнее десятилетие позволило иранскому руководству, можно сказать, реанимировать, а то и создать заново военно-промышленный комплекс страны, и тем самым расширить возможности по модернизации вооруженных сил, повышению их боеспособности и боеготовности, по оснащению современным вооружением и военнойтехникой и так далее, то есть по укреплению собственно военного потенциала страны, а точнее - вооруженных сил. И здесь возникает вопрос: "Какую армию унаследовал новый, исламский режим?"

Следует вспомнить, что менее чем за десять предреволюционных лет шах, благодаря удачно сложившейся нефтяной и политической конъюнктуре смог превратить свою армию в самую мощную по тому времени на Ближнем и Среднем Востоке. Так, за этот период численность личного состава иранских вооруженных сил возросла в 2,5 раза (со 161 тыс. человек в 1970 г. до 415 тыс. в 1978 г.),

За этот же период значительно увеличился боевой состав ВС Ирана. Особенно глубокие изменения произошли в ВВС и ПВО. Так, если в 1970 г. в стране насчитывалось три истребительно-авиационные базы, то в 1978 г. их число возросло до девяти. Более чем удвоилось количество эскадрилий тактической авиации, в четыре раза стало больше эскадрилий вспомогательной авиации. В целом боевой состав ВВС Ирана вырос более чем в два раза.

Усилилась ПВО. Количество отдельных ракетно-артиллерийских дивизионов возросло за восемь лет с шести до одиннадцати.

Произошли изменения и в боевом составе сухопутных войск: возросло число бронетанковых дивизий, были организованы бригады ВДВ и специального назначения – “коммандос”, создано командование армейской авиацией.

Наряду с увеличением численности и ростом боевого состава соединений и частей наблюдалось заметное повышение их боевых возможностей.

В 70-е годы произошли кардинальные изменения и в структуре вооружений и боевой техники иранской армии. С 1947 по 1969 гг. американцы поставляли в Иран военную технику в основном в рамках программы безвозмездной помощи. С 1970 г., когда финансовые возможности Ирана резко возросли, США стали снабжать Иран военной техникой на коммерческой основе.За 10 лет США продали Ирану оружия и военной техники на сумму почти 20 млрд. долларов. Кроме США, современную военную технику поставляли шахскому Ирану Великобритания, СССР, Франция, Италия и некоторые другие страны.

В результате крупномасштабных военных закупок за рубежом уже к концу 70-х годов иранские вооруженные силы располагали мощным арсеналом современного оружия и военной техники: танками “Чифтен”, М-60, модернизированными М-47, легкими танками “Скорпион”, а также бронемашинами “Фоке” и “Феррет”, новейшими артиллерийскими системами, вертолетами огневой поддержки, ВВС и ПВО получили самую современную авиационную и ракетную технику. В 1979 г. на вооружении ВВС находились истребители - бомбардировщики Р-4 “Фантом”, истребители Р-5Е “Тайгер-2”, новейшие истребители , Р-14 “Томкэт” и другие машины. Кроме того; в ВВС имелись транспортные самолеты С-130 “Геркулес” и несколько самолетов-заправщиков. ПВО была представлена зенитно-ракетными комплексами “Рапира” и “Хок”. В ВМС увеличилось число боевых катеров, судов на воздушной подушке, самолетов базовой патрульной авиации “Орион”.

В течение 70-х годов шахское командование уделяло большое внимание боевой подготовке личного состава своих вооруженных сил. Немалую роль в этом играли американские военные советники, инструкторы, технические специалисты. Их общее число в 1977 г, достигло 7680 человек, из которых 1300 человек были кадровыми военнослужащими вооруженных силСША.

Определенное влияние на уровень боевой подготовки оказывал и тотфакт, что значительная часть офицерского состава ВС Ирана прошла подготовку в военно-учебных заведениях США, Великобритании и других стран, В 1976 г. в США обучалось 2865 иранских военнослужащих, что было в четыре, раза больше, чем в 1970 г.

За 70-е годы возросли количество и интесивность проводимых учений и маневров как по национальным программам, так и в рамках СЕНТО.

Политика шахского руководства, направленная на наращивание военной мощи страны, принесла определенные плоды: по многим показателям и характеристикам иранская армия вышла в число самых современных и наиболее хорошо оснащенных армий Ближнего и Среднего Востока. Однако победа исламской революции в феврале 1979 г. наглядно продемонстрировала, что эта “шахиншахская армия” была не в состоянии спасти шахский трон.

 

Исламская революция и курс на создание армии нового типа

Придя к власти в Иране, исламское руководство в течение первых же месяцев своего правления провело ряд мероприятий в рамках новой военной политики. Так, прекратилась деятельность в иранской армии американских военных советников и специалистов, аннулированы некоторые контракты на поставку вооружения из США, приостановлено строительство военных объектов, почти наполовину сокращен военный бюджет, Иран вышел из блока СЕНТО, тем самым ускорив его полный развал, вывел свои экспедиционные войска из Омана, рассекретил американские разведывательные базы и центры на своей территории.

При этом, клерикальное руководство Исламской Республики Иран приняло решение сохранить организационную структуру бывшей шахской армии, подчинить войска себе, одновременно отстранить их от участия в политической жизни. Для этого был практически полностью заменен весь высший командный состав и проведены массовые чистки в низовых звеньях.

Несмотря на усилия исламских властей, пытавшихся, с одной стороны, удержать армию под своим контролем, с другой - сохранить ее боеспособность, революция нанесла сильнейший удар по вооруженным силам страны, Они почти полностью потеряли свою боеспособность, были дезорганизованы, и деморализованы. К началу войны с Ираком (сентябрь 1980 г.) укомплектованность иранской армии офицерским составом была 45-55% штатного расписания, рядовым и сержантским - 60-70%. Около 45% оружия и военной техники былов небоеспособном состоянии.

Как уже говорилось выше, ирано-иракская война стала мощным импульсом для активизации программ военного строительства в послереволюционном Иране. Однако полностью положиться на регулярную армию, “запятнавшую” себя тесными связями со свергнутым шахским режимом, иранское духовенство не хотело и не могло. Поэтому оно приступает к созданию альтернативных вооруженных формирований, полностью преданных идеям хомейнизма.

Таким формированием стал Корпус стражей исламской революции (КСИР), созданный в мае 1979 г. В его отряды было зачислено около 10 тыс. добровольцев из числа фанатично преданных имаму Хомейни и идеям исламской революции представителей иранской молодежи. Вначале КСИР представлял собой милиционное военизированное формирование с независимой от армии системой управления. Уже в первые месяцы ирано-иракской войны шиитские клерикалы вскрыли большие потенциальные политические, военные и карательно-репрессивные возможности КСИР и наметили пути превращения Корпуса в основную силу в системе регулярных вооруженных формирований ИРИ. Так, за 20 послереволюционных лет Корпус стражей исламской революции превратился в мощное регулярное формирование, имеющее в своем составе собственные сухопутные войска, ВВС, ВМС, а также Силы сопротивления “басидж”, то есть народное ополчение, и диверсионно-террористические Силы специального назначения “Коде”. Причем, именно Корпус контролирует главную ударную силу ИРИ - ракетные войска, которые входят в состав его военно-воздушных сил. Таким образом, КСИР, обладая почти половиной личного состава всех вооруженных сил Ирана, стал (наряду с Армией) их важнейшей составной частью.

Начался процесс полномасштабной и тотальной исламизации Армии, военные реформы проводились в условиях войны. В результате - уже с 1982 г боеспособность армии стала повышаться. За время войны с Ираком улучшилась организационная структура Армии, увеличилось число дивизий и отдельных бригад. Стало более эффективным управление войсками, хорошо зарекомендовали себя в боевых действиях объединенные штабы оперативных групп, включающих представителей Армии, КСИР и “басидж”. За годы войны увеличились поставки в Армию оружия и военной техники. Было частично налажено ее производство и ремонт на базе восстанавливаемых мощностей военно-промышленного комплекса. В условие международного эмбарго использовались также легальные, полулегальные и нелегальные каналы закупок военной техники и запчастей к ней за границей. Только в период с 1979 по 1986 год такие страны, как Аргентина, Бразилия, Вьетнам, Израиль, Индия, Исландия, Италия, Китай, Ливия, Нидерланды, Пакистан, Польша, Португалия, Северная Корея, Сирия, СССР, США, Тайвань, Франция, Чехословакия, Чили, Швейцария, Швеция, Эфиопия, Южная Корея, Япония продали Ирану оружия на сумму более15,7 млрд.долларов. Поэтому, несмотря на большие потери, число единиц оружия и военной техники возросло. Одновременно усиливалась религиозная обработка личного состава Армии. Во всех звеньях вооруженных сил насаждалось и укреплялось административное звено так называемых исламских представителей, по сути - мусульманских комиссаров. .

Таким образом, развитие вооруженных сил Исламской Республики Иран в восьмидесятых и девяностых годах шло по нескольким направлениям: первое - воссоздание и исламизация Армии; второе - организация и приоритетное развитие КСИР; третье - образование и укрепление народного ополчения “басидж”.

Исламская армия нового типа

Действительно, в Исламской Республике Иран были созданы истинно Эламские вооруженные силы - одни из крупнейших а мире. Главная их особенность есть то, что они состоят из двух компонентов, двух независимых регулярных вооруженных формирований - Армии и Корпуса стражей исламской Революции, каждое из которых обладает собственными видами ВС:сухопутными войсками, ВВС и ВМС. Мы уже отмечали, что численность совокупных регулярных вооруженных сил Ирана составляет порядка 800 тысяч человек (по некоторым данным - 700-750 тысяч), из которых (в Армии и КСИР) в сухопутных войсках служат около 670 тыс.человек; в ВВС - около 100 тыс., более 30 тыс. - в ВМС, а также - порядка 135 тыс. - в Силах сопротивления “Басидж” (ССБ) - народное ополчение - и 15 тыс, в Силах специального назначения (ССН) “Коде”.

В сухопутных войсках имеется пехота (мотопехота), механизированные, бронетанковые войска, артиллерия и ракетные части, зенитные, воздушно-десантные, десантно-штурмовые и инженерные войска, войска связи, а также армейская авиация, службы тылового обеспечения.

ВВС представлены родами авиации (истребительной, бомбардировочной, разведывательной, вспомогательной: военно-транспортной, заправочной, связи и управления, учебно-тренировочной), силами ПВО, включающими зенитно-ракетные, зенитно-артиллерийские и радиотехнические подразделения, а также части оперативно-тактических ракет (ВВС КСИР).

ВМС включают рода сил: надводные, подводные, авиацию ВМС, морскую пехоту, части противокорабельных ракет, морскую охрану, береговые службы и службы тыла.Вооруженные силы ИРИ, как мы уже подчеркивали, оснащены современным вооружением и боевой техникой. Иностранные военные аналитики отмечают, что боевая мощь исламского Ирана по своим количественным и качественным характеристикам в 2-2,5 раза превосходит возможности армии шахского Ирана.Таким образом, военно-политическому руководству ИРИ удалось за 20 лет в условиях войны и экономического кризиса воссоздать военную экономику, модернизировать ее, а вооруженные силы превратить в одни из самых мощных на Ближнем и Среднем Востоке, по многим показателям превосходящие те, о которых даже не мог мечтать амбициозный шах Мохаммад Реза Пехлеви, стремившийся к превращению Ирана в супердержаву региона.

В этом плане показателен даже поверхностный сравнительный анализ численного и боевого состава вооруженных сил шахского и исламского Ирана в наиболее переломные годы истории страны.

Численный состав вооруженных сил( тыс.чел)

	1970	1978	1980	1998*
всего	161	415	190	800
сухопутные	135	285	130	670
воен-возд.	17	100	40	100
воен-мор.	9	30	20	30

*армия и КСИР. Кроме того, численность "Басидж"-135тысяч.

 

 Приведенные в таблице цифры наглядно демонстрируют, что, несмотря на глубокий кризис иранской армии, возникший вследствие революционных событий конца 70-х годов, пришедшему к власти в стране в результате исламской революции духовенству удалось в исторически короткие сроки, в условиях войны с Ираком, при огромных экономических и финансовых трудностях, не только восстановить, но и значительно превзойти мощь шахиншахских вооруженных сил практически по всем показателям.

Однако эта победа исламского режима, свидетельствующая об усилении собственно военного потенциала ИРИ, была бы невозможна, как мы уже отмечали, без воссоздания и укрепления военно-экономического и военного научно-технического потенциалов страны при активизации и абсолютизации морально-политического, или исламского, фактора.

Вновь возникает вопрос: против какого врага нацелена вся эта военная мощь? Откуда исходят угрозы Ирану?

Для понимания этого вопроса необходимо бросить взгляд на геополитическое положение Исламской Республики Иран. С севера - бывшие республики СССР, ставшие независимыми государствами, явно предрасполо-женные к влиянию извне: турецкому, американскому, израильскому - в целом антииранскому. С востока - раздираемый внутренними противоречиями Аф-ганистан, находящийся под контролем политических и идеологических про-тивников ИРИ - талибов, превративших эту страну в мировой центр нарко- бизнеса, опасно накрывающий и Иран; а также Пакистан со своими ракетно- ядерными амбициями. С юга - арабские режимы, испытывающие влияние США и Израиля, с элементом американского военного присутствия. С запада - Ирак - мировой центр напряженности, притягивающий к себе военные, экономические и политические интересы “главного сатаны” - США; Турция – ихже союзник.

Однако, выделяя из всех потенциальных иранских противников главных, получаем в остатке США и Израиль. Угрожают ли они Ирану? Конечно, на идеологическом уровне они атагонисты. Но переходят ли у них идеологические разногласия с Ираном в желание превратить их в военное противостояние и конфронтацию? - Будем говорить прямо: сомнительно. Изучение аналитических статей западных авторов свидетельствует о том, что Запад, вклчая и Израиль, с ужасом наблюдает за развитием ракетно-ядерных программ ИРИ. Дрожащими руками израильские и американские генералы циркулями вычерчивают радиусы действий иранских ракет, определяя, какие следующие страны будет способна накрыть очередная новая иранская ракета. И надо сказать, причины для беспокойства есть: ракетно-ядерные амбиции ИРИ - это не миф, это реальность. Иран, как было сказано выше, разработал оперативную ракету “Шихаб-3”, активно ведет работы над “Шихаб-4” и над баллистической межконтинентальной ракетой “Шихаб-5”. Совершенно ясно, что эти чрезвычайно дорогостоящие оперативные и стратегические носители создаются не для того, чтобы начинять их боеголовки обычными фугасами. Более того, Иран, по мнению специалистов Центра исследований в области нераспространения ядерного оружия (США), “имеет планы освоить ядерные технологии военно-прикладного характера, обладает оборудованием для производства компонентов ядерного оружия и их совершенствованиям”, то есть близок к финишной прямой, в конце которой - обладание ракетно-ядерным оружием. Вне всякого сомнения, США и Израиль сделают все, включая использование военной силы, чтобы не допустить появления в Иране даже зародыша ядерного устройства. А такой недопустимый сценарий взорвет шаткий мир не только на Ближнем и Среднем Востоке, что в стратегической перспективе невыгодно ни американцам, ни израильтянам. С другой стороны, как известно, ни США, ни Израиль, хотя и не имеют с ИРИ дипломатических отношений, не подвергают сомнению легитимность нынешнего режима в Иране. Скорееони ждут и надеются на постепенную трансформациюисламского режима в менее идеологизированный (точнее - исламизированный что одно и то же), на свертывание ракетно-ядерной программы, на признание властями Тегерана недопустимости экспорта исламской революции в другие страны (что в их понимании ассоциируется с исламским терроризмом), на отход Ирана от антизападнической политики, на более быстрое и эффективное вхождение ИРИ в мировой рынок.

Иран же, в свою очередь, не признает легитимность существования Израиля. Более того, Иран видит в США и Израиле - главное препятствие на пути осуществления своей политики в регионе. Однако, совершенно очевидно, в Тегеране отчетливо понимают, что прямое военное столкновение с США, Израилем малоперспективно - воевать с нимина современном информационно-технологическом уровне у Ирана нет никаких возможностей. Однако, обладая могучим совокупным военным потенциалом (в масштабах Ближнего и Среднего Востока), включая сюда и мощные вооруженные силы, и ненавязчиво намекая на ракетно-ядерное оружие, можно более успешно вести диалоги и с Европой, и с Америкой, и с соседями, все более утверждаясь сверхдержавой региона.

В итоге можно сказать, что с Запада, из США для клерикального режима Ирана исходят, прежде всего, две угрозы; угроза взаимного непонимания (то есть по большому счету межцивилизационная проблема) и, во-вторых., идеологическая угроза. Ведь развитие даже торгово-экономических связей с западными странами объективно несет семенапостепенной либерализации, с расширением контактов между людьми с Запада неминуемо идут философские концепции, идеи, наконец нравы, совершенно несовместимые с исламом. Они-то и подтачивают политико-идеологические стержни шиитского режима в Иране. И в этом главная опасность для Исламской Республики.

Что же касается военных угроз, то, если абстрагироваться от гипотетической возможности нанесения в будущем со стороны США или Израиля превентивного удара по ракетно-ядерным научным центрам ИРИ с целью воспрепятствования завершению разработок ядерных зарядов, в настоящее время реальны, по нашему мнению, две. Наиболее возможная из них - Афганистан, точнее Исламское движение Талибан, которые официально объявило Иран своим основным внешним врагом (наряду с Индиейи Россией), Другая, безусловно, чрезвычайно маловероятная угроза исходит с юга, где у Ирана, несмотря на большие усилия по наведению мостов с арабами Пермского залива, не решены многие острые проблемы. Однако здесь, мы надеемся, вряд ли дело дойдет до вооруженных конфликтов. На наш взгляд непосредственной, реальной стратегической военной угрозы Ирану сегодня не существует, И вновь возникает вопрос: зачем Ирану такие сверхтяжелые нагрузки, связанные с восстановлением и поддержанием в боевой готовности своей военной мощи? Понятно, в первые годы существования ИРИ была жизненная необходимость вооруженным путем защищать страну, завоевания исламской революции и готовиться к ее экспорту в другие страны. Однако ко второй половине двадцатилетия политика руководства ИРИ под влиянием объективных обстоятельств определенным образом стала меняться.

 

Некоторые черты эволюции исламского правления в Иране за 20 лет

После окончания ирано-иракской войны потенциал централизованной системы, созданной аятоллой Хомейни, был практически исчерпан. Для дальнейшего развития и укрепления его требовались реформы. Это отчетливо понимали бывший президент Рафсанджани, нынешний президент Хатами и их сторонники. Особенно решительно пошел на реконструкцию Мохаммад Хатами. Продуманный и осторожный политический курс президента Хатами, направленный во внутренней жизни на активизацию реформ, расширение сферы демократии; во внешней политике - на прорыв полублокады, на выход из самоизоляции, на открытость исламского Ирана всему миру, и при всем этом не направленный на опасную демонстративную конфронтацию с радикально фундаменталистскими кругами внутри страны, вызывает одобрение у Запада, где президента ИРИ уже называют “Горбачев-аятолла”. Посмотрим, насколько политика Хатами в глубинной своей сути аналогична политике Горбачева.

По всей вероятности, дело обстоит не совсем так. Мы здесь оставляем для будущих исследователей причины, поводы, побудительные мотивы, движущие факторы, подводные течения политики этих двух лидеров, абстрагируемся, наконец от места и времени, на которые падают их деяния. Ограничимся лишь кратким рассмотрением влияния, которое оказала политика двух президентов на внутреннюю систему своих стран, на место и роль этих стран в мире.

Первый и последний президент Советского Союза М.С.Горбачев, поняв пагубность и тупиковость дальнейшего развития СССР по пути, проложенному его предшественниками, осознанно или неосознанно решился на реформы, которые с самого начала стали подтачивать “несущие конструкции” коммунистического тоталитарного режима: “абсолютизм” генерального секретаря КПСС; господство одной государственной идеологии - марксизма-ленинизма; всесилие одной государственной партии - КПСС; могущество тайной полиции, охранных отрядов партии - КГБ; централизацию административно-хозяйственного управления экономикой. Во внешней политике М С.Горбачев, провозгласив приоритет общечеловеческих ценностей, в прямом и переносном смысле разрушил Берлинскую стену, разделяющую Восток и Запад в политическом и идеологическом плане. Он выдвинул идею единого “европейского дома”, идею единства мира. Новая Россия стала (не в последнюю очередь, благодаря Горбачеву) государством, провозглашающим общемировые демократические ценности.

В отличие от Горбачева, президент ИРИ Мохаммад Хатами не идет на радикальные шаги. Он пытается реформировать режим, не меняя его “несущих конструкций”, оставляя незыблемыми идеологические константы. Во внешнеполитической сфере, выдвинув идею “диалога цивилизаций”, г-н Хатами априори разделил мир по принципу: мы - они, свои - чужие. Хотя, безусловно, внес миротворческое начало в проблему взаимосвязей цивилизаций. Это более оптимистичный взгляд в будущее в отличие от взглядов знаменитого Сэмюэля Хантингтона, считающего, что “столкновение цивилизаций будет доминировать в мировой политике”. По сути, президент Ирана, декларирует новую редакцию “политики мирного сосуществования”, провозглашенную лидером СССР Никитой Сергеевичем Хрущевым в конце 50-х годов. “Политика мирного сосуществования” рассматривалась идеологами ЦК КПСС как продолжение классовой борьбы между социализмом и капитализмом новыми (в отличие от Сталина) методами в новой исторической эпохе. Предполагалось, наращивая военную и экономическую мощь СССР, не допустить при этом возможности возникновения большойядерной войны, развивать в допустимых пределах (экономически выгодных Москве) отношения с Западом, при этом одновременно всемерно усиливать идеологическую войну против него, создавать условия для возникновения просоветских режимов по всему миру и насколько возможно оказывать им помощь. То есть, по большому счету, ставка Москвы делалась на экспорт социалистической (или народной, или демократической, или национально-освободительной), но обязательно просоветской революции мирным путем,

Таким образом, нам кажется, что позитивная идея президента Хатами в “диалоге цивилизаций” является, в определенном смысле, аналогом хрущевской идее “мирного сосуществования”. В том и другом случае мировыми субъектами являются коалиции, образуемые по классовому или цивилизационному признаку. Во внутренней политике схожесть Хрущева и Хатами также поразительна: ведь Хрущев, не посягая на основополагающие принципы коммунистической тоталитарной системы, существовавшей в СССР, пытался лишь “очеловечить” ее, реформировав наиболее одиозные элементы, доставшиеся в наследство от тиранического сталинского режима. Впоследствии период осуществлений этой хрущевской политики назовут “оттепелью”. Подводя итоги сказанному, мы вполне можем сравнить президента ИРИ Хатами не с президентом Горбачевым, а с первым секретарем ЦК КПСС Хрущевым.

Да, вне всякого сомнения, за 20 лет существования исламский режим в Иране эволюционировал, но эта эволюция заключается, по нашему мнению, пока лишь в расширении рамок дозволенного в огромном пространстве исламских ограничений (политических, экономических, социальных), и санкционирована она лишь с целью сохранения жизнеспособности и укрепления существующего режима, без его решительного слома. Более того, позитивные (в общегуманитарном понимании) перемены, которые ознаменовались такими поистине демократическими явлениями, как всеобщие альтернативные выборы в местные органы власти, явились результатом победы прагматиков, считающих, что продолжение революционной политики начала 80-х годов может привести к гибели самого строя. Поэтому объективно прагматики спасают исламский режим в Иране.

В этой связи осмелюсь утверждать, что, несмотря на несомненно значительную эволюцию исламского правления в ИРИ за 20 лет ее существования и особенно титаническую и архисложную работу президента Хатами и поддерживающей его группировки, власть в ИРИ остается по характеру тоталитарной, поскольку те черты, которые определяют политическое содержание режима, практически не подверглись изменениям, (или изменились незначительно). Это - наличие харизматического лидера (рахбара), сконцентрировавшего в своих руках высшую духовную и светскую, в том числе и военную власть; господство одной, единой государственной идеологии; наличие “главной” партии Хезболла; наличие и активная деятельность “вооруженных охранных партийных отрядов - Корпуса стражей исламской революции; определяющая роль государства в экономике и т.д. Здесь просто еще раз подтверждается сходство реформистских инициатив иранских исламских прагматиков и сторонников Хрущева. И те, и другие стремились, не меняя конструкции режима, его идеологической формы, вложить в нее новое современное содержание, отвечающее политическим, экономическим и технологическим вызовам эпохи. Справедливости ради надо отметить, что как при Хрущеве в СССР, так и в ИРИ при Хатами на расширяющемся поле политического и экономического либерализма стали все активнее пробиваться ростки демократических свобод, именно в общечеловеческом, а не узко шиитском (или коммунистическом) понимании этих явлений. Правда, нужно учесть, что Хрущев и Хатами не равновелики по политическому весу. Хатами не обладает всей полнотой власти, какая была у Хрущева. В руках консервативных кругов все еще находятся многие рычаги управления государством, Не Хатами, а духовный лидер ИРИ(рахбар) Али Хаменеи контролирует оборонную политику, специальные службы, судебную систему и примерно 80% экономики Ирана через исламские фонды. Сила же Хатами как политика в том, что его поддерживает более 70% населения страны, прежде всего молодежь, а значит за ним будущее.

Таким образом, постепенно “фундаменталистская радикальность” военно-политической доктрины и соответственно политики исламского руководства ИРИ сменяется взвешенностью и умеренностью. Может быть, уже отпала необходимость для ИРИ наращивать свою военную мощь вплоть до обладания ракетно-ядерным оружием?

 

Военная мощь ИРИ как перманентный фактор национальной политики

Постепенный переход Ирана от войны к миру, от радикализма к умеренности, от самоизоляции к открытости, от конфронтации к диалогу по логике предполагал снижение уровня военных претензий и соответственно милитаристских приготовлений. Но... формируемая ныне внешнеполитическая Доктрина, основанная на “диалоге цивилизаций”, требует мощного военного потенциала страны. Поскольку диалоги принято вести, имея за собой реальную силу. Иран, как было показано выше, воссоздал свою военную мощь прямо из пепла не в последнюю очередь, чтобы претворять в жизнь национально-доктринальные положения, во многом определенные географическим положением страны и ее историческим самосознанием.

Весь парадокс новейшей истории Ирана заключается в том, что именно исламские революционеры, свергнувшие шаха, через двадцать лет осуществили то, о чем лишь мечтал шах, превратив Иран в супердержаву резона. А быть может, дело здесь не в парадоксах истории, а в том, что и шах, и шиитское духовенство вели (а духовенство продолжает вести) Иран - словами шаха Мохаммада Резы Пехлеви – “к великий цивилизации”. Различает их лишь понимание сути этой “великой цивилизации”. Ну а промежуточные цели едины - во-первых, решение внутрииранских задач, в частности обеспечение военно-политической стабильности государства, создание независимой экономики с развитой промышленностью, в том числе и военной, строительство мощных вооруженных сил; и, во-вторых, превращение Ирана (шахиншахского или исламского) в региональный центр силы путем достижения на Ближнем и Среднем Востоке военно-политического, военно-экономического и собственно военного лидерства. Исламская Республика Иран всего за 20 лет своего существования смогла под руководством шиитского духовенства выполнить многие политические, экономические, социальные и военные задачи, которые не смог осуществить шахский режим за долгие годы,

Военная мощь Ирана восстановлена из пепла и превращена в твердый алмаз ее новой стратегической концепции. Глобальные политические реальности сегодняшнего дня ставят сложные задачи перед иранским духовенством, которые могут быть решены только путем внешне- и внутриполитических реформ. Причем, по мнению руководства страны, реформы должны базироваться на примате военной силы.

Президент ИРИ Мохаммад Хатами очень гармонично и последовательно проводит их, превращая ИРИ в современное государство со своей религиозной спецификой, которое вне всякого сомнения, станет важнейшим политическим, экономическим и военным фактором XXI века не только в регионе Ближнего и Среднего Востока, но и всего мира.