главная - история - политика - языки - ислам - туризм и отдых - заказ тура - атлас - библиотека - каталог сайтов - фотогалереи - обои - прогноз погоды - музыка и кино - купить книгу - сувениры - поиск - рассылка
Алжир - Афганистан - Бахрейн - Египет - Израиль - Иордания - Ирак - Иран - Йемен - Катар - Кипр - Кувейт - Ливан - Ливия - Марокко - ОАЭ - Оман - Палестина - Саудовская Аравия - Сирия - Тунис - Турция

ПОЛИТИЧЕСКИЙ ИСЛАМ

Н. М. Мамедова
ИСЛАМСКАЯ ЭКОНОМИКА И ГЛОБАЛИЗАЦИЯ (на примере Ирана)

Важнейшим проявлением процессов экономической модернизации, происходящих в последнее десятилетие, является глобализация, т. е. объективный рост взаимозависимости в современном мире. Происходит быстрое перемещение технологических, социальных и научных новаций, информационных, финансовых потоков, новых инфраструктурных систем (например, нефте- и газопроводов и т. п.). Перемещение или даже перераспределение всех этих потоков, особенно капиталов и информации, механизмов управления - не признает национальных границ, а эти границы, вернее, состояние национальных экономик, влияют лишь на скорость этого перемещения. Проявившаяся неэффективность социалистической системы, повсеместный переход к принципам хозяйствования, выработанных в развитых странах, - также стали почвой для укоренения идей движения к глобализации мировой экономики и даже ее унификации. Международные организации, в первую очередь, 00Н, ЮНЕСКО, НАТО, - играют все большую роль в организации мирового порядка, в том числе и экономического. Большинство стран мира перешли к рыночным методам развития, используя рецепты и фактически находясь под наблюдением международных финансовых институтов (типа МВФ и Мирового банка, контролируемых США). Наиболее ярким проявлением идей и процессов глобализации были экономические процессы и проведение экономической политики в мире в 1997-1999 гг. "Экономический форум в Давосе в 1999 г. был проведен под лозунгом "управление глобализацией". В связи с этим интерес представляет практика функционирования исламской экономической системы и возможность подключения ее к процессу глобализации.

Понятие исламской экономики или исламской модели развития подразумевает два момента:
1) что эта модель может быть реализовано только в условиях исламского правления,
2) она должна включать принципы исламской экономической традиции.

Примером реализации этих двух факторов в наше время является экономическое развитие в условиях исламской формы государственности, которую представляет Исламская республика Иран (ИРИ).

Исламское экономическое учение довольно сложно, так как в нем тесно переплетаются чисто экономические понятия и общественные отношения. Главное внимание в исламской экономической системе обращалось и обращается на состояние человеческих отношений в экономической жизни, на нравственные принципы экономических отношений, которые должны содействовать целям процветания исламского общества (уммы) в целом. В этом взгляде на экономику как органическую часть целього организма исламского общества и проявляется принцип "то-ухида". Исламские чисто экономические принципы можно свести к нескольким вопросам собственности, исламским налогам ("за-кят" и "хумс"), запрету на ростовщический и банковский процент, деятельности вакфов и исламских фондов. Особенно важ-ным является интерпретация исламом понятия собственности вообще, права собственности уммы, государства и индивида на природные богатства, на имущество, включая денежное, приоб-ретенное в процессе деятельности. Следует отметить, что это понятие сильно эволюционировало за почти 14 веков, прошедших со времени возникновения ислама. Сейчас этот принцип является одним из наиважнейших. В современном исламском учений, например у Сейида Хоссейна Насра, говорится: человек, будучи наместником Бога на земле, получает и право частной собственности. Поэтому частная собственность представляет собой "священное право от Бога, а посему ни одно правительство или социальная группа не могут лишить человека этого права" [І]. Таким образом, исламской экономической традиции не противопоставляется главный принцип современного индустриально развитого общества. А исламские запреты на то, чтобы использовать частную собственность в ущерб интересам уммы ограничивают не саму собственность, а ее использование.

Опыт развития Ирана в течение 20 лет исламского правления отчетливо показал, что и концепция экономического развития и конкретная экономическая политика сказались способны на эволюцию. Они прошли путь от мобилизационно-распределительной к более открытой. Первый период мы обычно называем "тоухидной экономикой", второй - "исламско-рыночной". Преобладание в первые годы исламской республики радикальных взглядов, получивших в мировой литературе определение исламского фундаментализма, делающих в системе взаимоотношений уммы и каждого ее члена акцент на интересах уммы, выразился в построении централизованной системы, жесткой регламентации социальной, культурной, политической и экономической жизни общества. Причем построение такой экономической модели не было изначально целью исламского правления. В Конституции ИРИ, принятой в 1979г., было записано, что "Конституция гарантирует ликвидацию всякой духовной и социальной деспотии и экономического монополизма". Конституция одинаково отрицала как экономический монополизм государства, так и частных компаний (статья 43 пункт 2). "Целью исламского правления является ... раскрытие и расцвет способности человека, показывающих его богоподобность, и это зависит от активного и широкого участия всех общественных сил в процессе переустройства общества..." В исламе экономика рассматривается как средство, от которого нельзя ничего ожидать, кроме лучшей производительности для достижения поставленной цели. Поэтому программа исламской экономики предусматривает создание благоприятных условий для проявления творческого потенциала человека" [2].

Терминологическое определение иранской экономики как "тоухидной", введенное в оборот сразу же после победы исламской революции, базировалось, как указувалось выше, на принципах тоухида в экономике. В значительной мере это определение объяснялось влиянием Аболхоссейна Банисадра как экономического советника Хомейни, а затем и первого президента ИРИ, и его удачно найденным названием своей книги "Тоухидная экономика", написанной до революции и противопоставлявшей свое видение экономики шахской модели. Очень быстро этот термин получил мировое распространение, именно с ним стал ассоциироваться отказ Ирана от тех направлений и форм экономического развития, которые шахский режим пытался заимствовать у развитых капиталистических стран, автаркические моменты в политике исламского режима, отказ от использования иностранного капитала, национализация иностранной и крупной частной собственности. и хотя с уходом с политической арены в 1980г. А.Банисадра этот термин в самом Иране практически не использовался, в мире, и частности в СССР и России, он продолжал применяться для определения той экономической модели, которая была сформирована в 1979-80 гг. и просуществовала вплоть до окончания ирано-иракской войны.

Из законопроектов, носивших ярко выраженный исламский характер и принятых после долгих дебатов в меджлисе и в Наблюдательном Совете в качестве законов, можно отметить следующие - закон 1982г. о горнорудных предприятиях и закон 1983 г. "О банковских операциях без реба". Кроме того, в 1980 г. еще Исламским Революционным Советом (ИРС) был принят закон о национализации внешней торговли, который после создания конституционных органов и роспуска ИРС'а не был утвержден Наблюдательным Советом, состоящим из 6-ти богословов-правоведов и шести светских правоведов, призванным осуществлять контроль за соответствием принимаемых меджлисом законов Конституции и исламу.

Закон 1982 г. о передаче в руки государства крупных месторождений, шахт и рудников был принят под воздействием совершенной в 1979 г. национализации. Его идеологическим обоснованием стали исламские принципы и положения программы ПИР (Партии Исламской Республики) о том, что недра и полезные ископаемые принадлежат умме, следовательно, находятся в собственности государства, а их добыча может осуществляться либо государством, либо кооперативом, либо непосредственно участниками частной компаний. Но уже в 1984 г. в этот закон Министерство шахт и рудников внесло первые изменения " из-за явного несоответствия этого закона реалиям экономической жизни, заставившими разрешить передачу бездействующих горнорудных предприятий частному сектору. Согласно банковскому закону, действующему в Иране до сих пор, все банки принадлежат государству и работают на беспроцентной основе. Неоднократно предпринимались попытки изменения этого закона, причем не столько с точки зрения исламских принципов работы, сколько законодательного разрешения на создание частных банков. Исламские же принципы использования кредитов в виде мошарекят, мозаребе, мозаре-е, джоале и пр. [З], используемые и в других странах, достаточно адаптировались к экономическим условиям и создают трудности в основном при работе с иностранными компаниями. Финансирование по типу мошарекят является наиболее распространенной формой деятельности, при которой банк получает прибыль не в виде процента, а за участие в совместных коммерческих операциях. Й, тем не менее, сама адаптация исламских банков к потребностям экономики, несомненно, ведет к постепенному размыванию исламских начал, их переосмыслению, обоснованию возможности использования общемировых принципов работы.

Религиозные налоги в Иране и после исламской революции не были введены в систему налогового законодательства, их уплата не освобождает от уплаты налогов в соответствии с действующим законодательством. Религиозные налоги, а речь, конечно, в основном может идти о "хумсе (у шиитов - доля имама, составляющая одну пятую дохода), вносятся либо в мечети (как и "закят, вносимый как пожертвование для бедны^), либо тому из богословов, которого верующий избирает своим моджгахидом, либо в один из исламских фондов. Следует отметить, что кажущаяся "неофициальность религиозных иалогов вовсе не является показателем незначительности их объемов, тем более в сопоставлении с весьма невысокой в Иране планкой налогового бремени.

Именно эта невысокая планка во многом обеспечивает и обеспечивала в первые послереволюционные годы "мирное сосуществование" религиозных налогов и светского налогообложения. Попытки усилить налоговое бремя нередко приводили к дискуссиям о целесообразности сохранения светского налогового законодательства в условиях исламской государственности. Весьма острой, например, была такая дискуссия в конце1984 г. - начале 1985 г., в разгар ирано-иракской войны, когда требовались средства на ведение войны, стали падать цены на нефть, а сбор налогов не превышал 30% от запланированных. Нужно сказать, что в ходе этой дискуссия лидеры страны пытались дать своє видение исламской экономики в целом, в частности и таких проблем, как передачи государственных предприятий в частные руки, правам человека. Но центральное место в ней заняли проблемы налогообложения. Предложенный правительством Мусави проект налогового закона об увеличении налогового бремени на более богатые слои населения, на крупную земельную и иную собственность, вызвал сильную оппозицию в меджлисе. и одним из главных аргументов против нового закона стал тот, что зта система - неисламская. Именно с этих позиций выступали, например, депутаты меджлиса Азари Куми и Раббани Амлаши. Широкий резонанс получило заявление в 1984 г. аятоллы Гольпагаени, который выразил свое недовольство тем, что уплата налогов государству стала рассматриваться как альтернатива уплате исламских налогов. Весьма интересной представляется позиция Акбара Хашеми Рафсанджани, который в то время был председателем меджлиса, и который в первую очередь исходил из насущных интересов государства, а, следовательно, интересов духовенства в целом, а не отдельных его слоев. Он согласился с тем, что уплата исламских налогов необходима, но "наш законопроект является более важным". Несогласных с законопроектом он спросил: "Кто должен платить налоги? Что нам делать? Прекратить войну, закрыть школы, университеты? Не платить налоги - значит, и сделать это". Правительственная политика была поддержана тогдашним президентом страны Али Хаменеи. Но и этого сказалось недостаточно, пока не было заявлено о поддержке Хомейни [4].

Одним из наиболее ярких проявлений исламских начал в экономике постреволюционного Ирана являются исламские фонды -"боньяды", ставшие современной формой вакфов. В начале возникновения вакфов, как предусмотренной шариатом формы собственности, она могла быть предназначена для разных целей благотворительного характера, но обычно под вакфом уже к XII-XV вв. стали подразумевать собственность, переданную религиозным и благотворительным (например, больницам, школам) учреждениям. В период Сефевидов, когда под влиянием как ранее существовавших, так и привнесенных арабскими, тюркскими и монгольскими завоевателями понятиями собственности, существовали самые разнообразные формы государственного, условного и безусловного владения. Вакфы, также как мульки и шахские земли, относились к категории "хассе", означавшей безусловную степень владения или безусловную собственность. В вакф передавались не только земли, но и другая недвижимость, иногда даже право на взимание различных налогов. Постепенно вакфы превращаются в основной экономический источник существования культовых учреждений, требующий создания различного рода организационных структур для управления вакфным имуществом. Сама экономическая деятельность вакфов сказалась своеобразным структурирующим иранское духовенство фактором, консолидирующим его корпоративные интересы. Экономическое могущество некоторых вакфов обеспечивали им и значительную политическую значимость.

Если в основе собственности вакфов лежала земельная собственность, то исламские фонды - боньяды стали концентрировать более значимую в наше время собственность - финансово-промышленную. В феврале 1979г. было обьявлено о конфискации собственности, принадлежавшей шаху и членам его семьи, представлявшей крупнейший в стране предпринимательский клан. Семье принадлежали земли, школы, банк, отели, акции крупнейших частных и государственных компаний. Основная часть собственности функционировала в рамках Фонда Пехлеви, как самостоятельной коммерческой компаний с банком "Омран" в своем составе. В марте 1979 г. указом Хомейни был создан Фонд обездоленных - Боньяде мостазеффин, положивший начало созданию исламских фондов на основе конфискуемой собственности.

После национализации банковской, страховой системы, а затем и собственности крупнейших торговых и промышленных компаний, довольно значительная их доля была отдана исламским фондам. Духовенство сразу стало, помимо государства, крупнейшим предпринимателем страны, получив в свое распоряжение наиболее современные компаний. Самым крупным исламским фондом и по сегодняшний день продолжает оставаться Фонд обездоленных. Он обладает капиталом в 12 млрд. долл. и является, по мнению "Экономист", второй после Иранской Национальной Нефтяной Компаний крупнейшей компанией страны [5]. Вакфные хозяйства, приобретя значительную поддержку в результате становления теократического правления, также получили импульс к подключению их к современному предпринимательству. Особенно нагляден пример деятельности руководящего органа крупнейшего вакфа страны - гробницы имам Резы -"Астана Коде Разави". После революции вакф начал вести активную предпринимательскую деятельность. Им было создано более 60 предприятий, фирм, различных центров. По мнению нынешнего толиата, деятельность вакфа "в экономической, промышленной, строительной, культурной и служебной сферах по сравнению с длительной прошлой историей является беспрецедентной" [б].

Объективные потребности создать не только справедливую систему распределения, но и более эффективную систему производства вызвали в Иране появление новых тенденций в теоретическом осмыслении экономического развития и практическом осуществлении экономической политики. Все больше и больше стали пробивать себе дорогу идеи экономического либерализма, связанные с введением механизмов свободного рынка. Й, начиная с 90-х годов, в Иране осуществляются - и довольно успешно - реформы, связанные с созданием рыночно ориентированной экономики.

Это новое направление вполне укладывается в исламские принципы и в частности в систему взглядов Мотаххари. Он считал священным право на собственность, не соглашался с тезисом, что собственность - это результат эксплуатации, говорил о том, что результаты труда человека принадлежат только ему и не могут быть экспроприированы, убеждал, что исламское стремление к равенству в доходах нельзя возводить в право и т. п.

Новая экономическая политика подтвердила, что акты национализации, имевшие место сразу после революции и ставшие как бы необходимыми элементами исламской экономической системы, носили в значительной степени вынужденный характер и не отражали отношение к собственности. Об этом свидетельствовали и попытки еще в первой половине 80-х годов начать политику денационализации. Особенно отчетливо это проявлялось среди членов фундаменталистской группировки "Ходжатийе, занимавших в это время довольно сильные позиции во властных структурах. Сторонники "Ходжатийе, являясь сторонниками от-крытого рынка и крупного капитала, объясняли это исламскими принципами, тем что до прихода Махди они выступают против любого вмешательства государства в зкономику. Весьма показательным отношением к трактовке с позиции ислама тех или иных экономических принципов является позиция по отношению к возможности приватизации в 1984-85 гг. Мохсена Рафикдуста, тогдашнего главы пасдаров, а в настоящее время директора "Фонда обездоленных". Он, например, заявлял, что "если в какой-либо день приватизация будет хороша для общества и для ислама, мы поддержим ее. А если однажды лучше станет государственная собственность, то мы поддержим ее". Триумфальное избрание в має 1997г. президентом страны Мохаммада Хатами, называемого "аятоллой Горбачевым" [7], его инициативы по построению гражданского общества, определяемые некоторыми политологами как "иранская перестройка" [8], открыли новый этап в модернизации иранского общества.

Один из главных результатов послереволюционного развития Ирана - это отказ от идей автаркизма, эволюция внешнеэкономической концепции, особенно эволюция идеи "экспорта исламской революции" в направлений ее культурного аспекта, а в последний год выдвижение президентом Ирана Мохаммадом Хатами термина "диалога цивилизаций". Иран демонстрирует стремление наладить связи с мировым сообществом на основе общепринятых норм, расширить экономические связи, стремится сделать страну и политически и экономически привлекательной для иностранного капитала. Создается основа для переливов капиталов из других стран. Снижается роль военной компоненты в политике, а, следовательно, и в экономической политике. В Ира-не уже говорят о возможности вступления в ВТО (Всемирную торговую организацию). Конечно, он не готов к этому - хотя бы потому, что дотируется значительная часть сельскохозяйственной и даже промышленной продукции. Активно ведутся разговоры о необходимости изменения банковского законодательства. Вероятно, в самое ближайшее время будет найден исламский правовой механизм для того, чтобы разрешить создание частных банков и банков, работающих на основе общепринятых норм. Отчетливо проявляется - в связи с расширением связей с мировым рынком - потребность в открытии иностранных банков и участии иностранного капитала в банках. Сейчас такое согласие достигнуто для свободных экономических зон, хотя действующее законодательство даже в свободных зонах максимальноеє участие для иностранного капитала ограничивает 49%. Новый законопроект, снимавший ряд существующих ограничений для деятельности иностранного капитала в свободных зонах (одобренный меджлисом 23 декабря 1998 г.), был отвергнут Наблюдательным Советом. Осенью 1999г. закон был принят[9]. С трудом, но процессе по реформированию банковского законодательства, видимо, будет распространен и на деятельность банков внутри страны.

Практически все коммерческое законодательство, кроме банковского, сохранено с шахских Бремен. В 90-е годы признаны действующими законы о деятельности иностранного капитала и о защите иностранных инвестиций. В принятые в первые послереволюционные годы законы вносятся изменения, в особенности касающиеся расширения прав и защиты частной собственности. Главным в нынешней политике является привлечение частных отечественных и иностранных инвестиций в экономику, в основном в производительные отрасли, в инфраструктуру. Особый приоритет отдается информационным сетям, включая Интернет, развитию социальной инфраструктуры, особенно повышению качества образования, как необходимого условия повышения эффективности экономики.

Многие в Иране считают, что процессы глобализации, происходящие в мире, - необратимы. Иран вовсе не ставит себе целью остаться за пределами процессов глобализации, если понимать под этим термином развитие экономических взаимосвязей. Однако эти процессы, с точки зрения, иранских идеологов, не означают унификации обществ в направлений к евро-американскому образцу. В Иране серьезно изучается неоднозначность процесса глобализации, его позитивные и негативные последствия - как проявившиеся, так и прогнозируемые на различную временную перспективу. Иранские исследователи четко выделяют в этом процессе экономико-технологическую компоненту, которую готовы использовать. Но ищут такие механизмы использования или подключения к глобализации, которые отвечали бы их национальным интересам и традициям. и им єсть чего опасаться, так как бурный процессе модернизации в период шахских реформ закончился падением шахской монархии. "Порог чувствительности" иранского общества для восприятия плодов вестернизации, особенно в социальной и культурной жизни, уже к концу 70-х годов был превышен, и это обеспечило успех исламской революции. В конце шахского правления сложился поистине уникальный для быстро развивающейся страны широкий оппозиционный фронт против "авторитарно модернизирующейся власти" [10] и авторитарной модернизации. Исламская форма правления в Иране пытается привести в соответствие культурные традиции, исламские традиции и потребность в модернизации. Конечно, нужно признать, что исламская форма государственности сдерживает переход на общемировые методы хозяйствования, хотя вряд ли это сдерживание можно расценивать как реванш отсталости. Но в то же время она делает этот переход более безболезненным, так как заставляет в большей степени, чем в прошлые исторические периоды, учитывать национальный исторический опыт хозяйствования. В Иране создана и поддерживается довольно эффективная система социальной защиты, которая, безусловно, не соответствует полностью принципам открытой рыночной экономики. Поддерживается разный курс риала, во многом обусловленный необходимостью поощрения ввоза инвестиционных товаров, а также товаров первой необходимости. Продолжают выделяться дотации на поддержание цен на хлеб, медикаменты, детское питание и т. п. В 1999/2000 гг. государство предполагает выплатить на эти нужды до 4 млрд. долл. Субсидии получают и неэффективно работающие государственные предприятия, приватизация которых идет с большими трудностями. Действуют ограничения на сокращение занятости рабочих, что иногда термозит инновационные тенденции. Большую помощь получают беднейшие слои населения, а также семьи шахидов и военнопленных от исламских фондов и мечетей. Если при получении помощи через мечети финансовой основой являются, главным образом, религиозные налоги, то исламские фонды получают средства в результате функционирования принадлежащей им собственности, которая составляет значительную долю промышленного, сельскохозяйственного и финансового потенциала страны. и общество, и правящие круги с тревогой воспринимают проявившийся после рыночных реформ резкий разрыв в уровнях доходов различных групп семей, стараясь сократить этот показатель социальной нестабильности. Такая социальная политика ассоциируется у населения с исламскими принципами, с традиционными для иранского общества способами поддержки населения, способствует поддержанию равновесия в обществе и укреплению чувства самоидентичности. Особенно важно это для национального самосознания в наши дни - в условиях резкого экономического и военного неравенства стран, стремления ведущих стран мира к глобализации капитализма и его унификации. А ведь национальное самосознание начинает играть все большую роль в экономических процессах, особенно в периоды реформ. Реформы достигают цели только тогда, когда их необходимость твердо укореняется в обществе. Даже среди западных исследователей начинает формироваться иной, нежели еще в последние годы подход к возможностям создания единой мировой экономической системы. Многие из ученых начинают сомневаться в том, что если страна встала на путь рыночных реформ, то либерализация рынков, свободные потоки капиталов сами по себе могут обеспечивать разумную социально-экономическую политику, помогут избежать нарушений социального порядка в странах. Опыт Индонезии и Филиппин достаточно наглядно показал уязвимость экономик, ориентировавшихся не столько на национальные, сколько на мировые ценности и интересы. и в какой-то мере противовесом им может служить ситуация в Малайзии, которая ранее критиковалась МВФ за то, что не следовала слепо его рецептам. Небезынтересно отметить, что председатель иранского меджлиса Акбар Натег-Нури, являющийся лидером его консервативного большинства, еще в 1996 г. говорил, что для Ирана лучшим образцом могла бы стать малазийская модель [II].

Процесс глобализации оказался отнюдь не так прямолинеен, как он виделся еще пару лет назад. Если в процессе модернизации в XVII - и до середины XX века главную роль играли технико-экономические компоненты, в значительной мере увязываемые с протестантской этикой и европейской культурой, то позднее стала повышаться роль цивилизационного фактора. Именно об этот фактор "спотыкались" многие, казалось бы, успешно начинавшиеся реформы. Дальнейшее увеличение роли этого фактора может внести, конечно, весьма неожиданные аспекты в процессе модернизации, выявить системные и временные пределы адаптации к глобализации. Иран, который после становления в нем исламской формы государственности, стал одним из факторов появления тезиса С.Хантингтона о борьбе цивилизаций. Спустя два десятилетия развития в рамках этой государственности само государство признает, говоря словами своего президента, что сегодняшний век - это век, когда западная цивилизация доминирует "интеллектуально, морально и технологически, и Иран должен использовать ее достижения, но ясно представляя себе при этом ее недостатки, защищая от них наши революционные ценности [12].

Таким образом, в данный исторический период тенденции развития мирового сообщества и исламского мира, в том числе и Исламской Республики Иран, совпадают по своей направленности. В то же время они имеют различные механизмы взаимосвязей. Проблема глобализации, понимаемая как зкономика новой парадигмы, с ее эталоном в лице Соединенных Штатов, означающая признание монополярного мира, - не может приниматься всеми странами. На заседании в Тегеране в 1999г. российско-иранского "круглого стола" директор по координации экономической стратегии МИД ИРИ М.А.Мусави весьма оригинально выразил неприятие глобализации как проявление однополярного мира, сказав, что если в развитых странах есть антимонопольные законодательства, то этот принцип должен быть распространен и на мировую экономику. Иран видит перспективы установления общего мирового порядка не в унификации стран, а в создании общемировой правовой базы, в выработке которой должны принять участие все страны мира. Последняя должна учитывать национально-культурные компоненты различных стран. Только в этом случае эта правовая база может помочь ускорению экономического развития без социальных и внешнеполитических катаклизмов. Нельзя сказать, что в правящей злите Ирана єсть полное согласие по формам и методам вхождения в общемировое хозяйство и политическое пространство. Движение Ирана по направлению к мировому порядку осуществляется в весьма сложных условиях. Это и экономический кризис 1998-1999 гг., обусловленный падением цен на нефть и санкциями США. Это и внутриполитическая борьба, усилившаяся в связи с экономическими трудностями.

В сложной системе государственного устройства Ирана, в которой переплетены светские и религиозные структуры власти, наиболее последовательными сторонниками модернизации страны (в общемировом ее понятий) выступает правительство страны во главе с президентом М.Хатами и Совет по целесообразности во главе с А.Хашеми-Рафсанджани. Рахбар (по Конституции -Руководитель страны и ее духовный лидер) Али Хаменеи, Наблюдательный Совет и отчасти меджлис - занимают более сдержанную позицию. В конце 1998 г. - начале 1999 г. в преддверии выборов в местные органы власти, состоявшихся 23 февраля 1999 г., борьба между прагматическим и консервативным крылом усложнилась рядом политических убийств, закрытием некоторых печатных изданий. Убедительная победа на этих выборах и на выборах 2000 г. в новый меджлис сторонников курса Хатами еще одно свидетельство того, что эволюция представлений и тенденций экономического развития в Иране в настоящее время не противоречит мировым тенденциям. Но при этом Иран продолжает искать свой национальный путь модернизации и включения в мировое сообщество.

Печатное издание: "Политика и Ислам". Институт Востоковедения РАН.

   
|ГЛАВНАЯ СТРАНИЦА САЙТА БЛИЖНИЙ ВОСТОК|