 |
|
главная - история - политика - языки - ислам - туризм и отдых - заказ тура - атлас - библиотека - каталог сайтов - фотогалереи - обои - прогноз погоды - музыка и кино - купить книгу - сувениры - поиск - рассылка | |
Алжир - Афганистан - Бахрейн - Египет - Израиль - Иордания - Ирак - Иран - Йемен - Катар - Кипр - Кувейт - Ливан - Ливия - Марокко - ОАЭ - Оман - Палестина - Саудовская Аравия - Сирия - Тунис - Турция | |
ПОЛИТИЧЕСКИЙ ИСЛАМ
Р. Р. Сикоев
ТАЛИБЫ СТРОЯТ ИСЛАМСКИЙ ЭМИРАТ (Теократия в Афганистане: утопия или реальность?)"Бойтесь Бога, молитесь пять раз в день, соблюдайте пост, раздавайте милостыню, повинуйтесь своим эмирам и вы попадете в рай". (из "пророческих направлений ", публикуемых талибской прессой)
Военные успехи талибов, водрузивших свои белые знамена почти над 90% всей территории Афганистана и приступивших на ней к созданию так называемого "чисто исламского государства ("суча ислами давлат"), продолжают привлекать внимание к главному вопросу - какое государство они собираются построить в Афганистане.
В данной работе на основе анализа некоторых печатных изданий талибов (газет "Шариат", "Хивад", "Анис", "Тулуйи афган", "Иттифаки ислам" и др.) предпринята попытка охарактеризовать механизм новой религиозно-политической системы государственного управления, которую лидеры талибов стремятся установить в подвластных им районах под видом "подлинно исламского государства". С момента своего появления в Афганистане руководители талибов, касаясь вопросов будущего государственного устройства предпочитали отделываться общими заявлениями о необходимости создания в стране "исламского государства", "справедливого исламского строя" и т. п. Они заявляли, что необходимости в разработке нового законодательства нет, поскольку существуют вечные законы Аллаха, а все "земные законы преходящи" и что если понадобится, то государственное устройство страны "определят улемы" на основе указаний пророка и законов шариата, а пока что жизнь общества будет регламентироваться указами лидера талибов муллы Омара и решениями правительства. При этом постоянно подчеркивалось, что первым делом новые власти займутся "искоренением бюрократизма и волокиты", присущих прежним режимам.
Прежде всего остановимся на некоторых теоретических положениях, которыми, судя по их интенсивной пропаганде в печати, талибы собираются руководствоваться в своей практике государственного строительства. По сути никаких оригинальных концепций они не содержат, а являются повторением хорошо известных тезисов, которыми традиционно предпочитают оперировать мусульманское духовенство, доказывая свои претензии на власть.
Идеологическая база. Центральным положением талибской пропаганды является тезис о нераздельности религии и политики и ключевой роли духовенства в управлении государством. Так, в одной из многочисленных публикаций на эту тему, в статье "Халифат и власть" нападкам подверглись некие "западные специалисты", которые, якобы уподобляя ислам христианству и иудаизму, пытаются навязать мусульманам "порочную" мысль о необходимости секуляризации. "На самом деле, - утверждала газета "Иттифаки ислам", - ислам не просто религия, а образ жизни, определяющий все аспекты деятельности общества и индивида. Ислам - это способ управления государством и он же его форма". Газета заявляла также, что еще со времен "праведных халифов" мечеть выполняла не только религиозные, но и политические функции, выступая против всякого рода несправедливости и насилия. "Печально, - заключала газета, - что и сегодня находятся люди, пытающиеся свести ислам, являющийся путеводной звездой к лучшей жизни и лучшей формой правления, исключительно к исполнению религиозных обрядов и отношениям человека с богом" [I].
Что касается конкретной формы будущего государства, то религиозно-политическая верхушка движения "Талибан" в этом вопросе явно склоняется к халифату как форме, способной окончательно закрепить их единоличную власть. (Примечательно, что, придя к власти в Кабуле, талибы начали выпускать журнал под весьма красноречивым названием "Халифат").
Пропагандируя идеальное теократическое государство ("ма-динат-ал-тамма") в форме халифата, идеологи талибов утверждают, что нет никакой необходимости изобретать какие-то новые формы государственного устройства, а следует руководствоваться теми критериями, которые якобы были заложены еще во времена пророка Мухаммада, и что единственной целью талибов является возвращение к "счастливому" времени правления "праведных халифов". Столичная "Анис" указывала на несколько обязательных принципов, из которых следует исходить при устройстве такого государства: глава общины (государства) обязательно должен быть выборным; правительство должно формироваться главой государства на основе консультаций с народом, представленным через своих избранных представителей в "шуре" ("парламенте"); управление государством осуществляется только на основе законов шариата, которые обеспечивают права и свободы людей [2].
От пропаганды создания халифата в Афганистане, талибская пресса неизменно переходит к пропаганде панисламизма и идее создания всемирного исламского государства в форме халифата. Так, кандагарская "Тулуйи афган" разъясняла, что поскольку в основе исламского государства лежит идеологическое, а не национально-географическое единство, то ни различия в языке, цвете кожи, вероисповедании или половому признаку, не могут являться факторами ограничивающими рамки исламского государства. "Наша заветная мечта, - заявляла газета, - состоит в том, чтобы все мусульманские страны мира в конечном счете объединились в единый, неделимый исламский халифат" [З].
В этой связи талибская пропаганда выражала сожаление, что некоторые мусульманские страны под влиянием Запада до сих пор не признали режим талибов, единственным желанием которого является воплощение в жизнь указаний Корана и положений шариата. Еще до вступления в столицу Афганистана руководство талибов предприняло ряд практических шагов по легитимизации своей власти, тем самым четко обозначив вектор своих политических амбиций, направленный на создание военно-теократического режима. 3 апреля 1996г. в Кандагаре, на собрании 1500 представителей афганского духовенства лидер талибов мулла Омар был провозглашен "повелителем правоверных" - "амир-ал-муминин" (титул халифа). На этом же собрании произошло фактическое низложение президента Б.Раббани, которого улемы признали неспособным ("налайек") управлять "исламским народом Афганистана"[4].
Начиная с этого времени, в прессе лидер талибов стал величаться титулом "Его Высокопревосходительство, повелитель правоверных, хаджи, муджахед и т. д." ("Али-кадр амир-ал-муминин ал-хадж муджахид...). Одновременно в газетах, выходящих на подконтрольной талибам территории, начали публиковаться сообщения о том, что по всей стране проходят собрания полевых командиров, улемов, старейшин племен и простых муджахедов, на которых они единодушно приветствуют избрание муллы Омара "повелителем правоверных" и приносит ему присягу на верность ("байат").
Реакция на избрание муллы Омара "повелителем правоверных" была неоднозначной. Себгатулла Моджаддиди - известный религиозный авторитет, в то время председатель так называемого "Координационного совета" антиталибских коалиционных сил в интервью Би Би Си, напечатанном в газете "Вафа", в частности, заявил следующее: "Избрание кого-то "повелителем правоверных" в такое время выше моего понимания. Присвоение титула "амир-ал-муминин" было естественным во времена праведных халифов или позднее. Такой амир являлся повелителем всех мусульман мира, которые присягали ему на верность. Талибы могли объявить своего лидера кем угодно: амиром или президентом Афганистана, но никак не "повелителем правоверных" [5]. С другой стороны сторонники талибов утверждали обратное. Так, мав-ляви Ихсанулла, один из участников кандагарской сходки, в интервью Би Би Си, помещенном в уже упоминавшемся выше номере газеты, сказал, что присвоение этого титула лидеру талибов по своей значимости равносильно изданию фетвы о джихаде или фетвы о смещении с должности Б.Раббани. Видимо, в порыве верноподданнических чувств, Ихсанулла заявил, что "когда 1,5 тысячи выдающихся духовных лиц присягали на верность новому амиру, то у них из глаз текли слезы" [б]. Более того, руководящие деятели движения "Талибан" не раз высказывались в том духе, что талибы не против, если их лидера признает в качестве своего главы весь мусульманский мир.
Таким образом, получив из рук духовенства титул "амир-ал-муминин", лидер талибов стал верховным вождем мусульманской общины, по крайней мере, на территории подчиненной талибам, и сосредоточил в своих руках всю полноту политической, военной и религиозной власти. (Хотя формально религиозная жизнь общества регламентируется решениями "Совета улемов" и "Центрального Совета по изданию фетв", без участия "повелителя правоверных" не решается ни один важный вопрос, в том числе и религиозный. Случается, что лидер талибов берет на себя и функции первосвященника. Так, в январе 1997г., в связи с сильной засухой, поразившей западные районы страны, он лично призвал население совершить всеобщий молебен и просить Всевышнего ниспослать дождь.) [7]
Добавим, что свои властные функции он исполняет посредством издания указов ("фирман"), которые подписывает титулом "Слуга ислама, повелитель правоверных, мулла Мухаммад Омар Ахунд, муджахед..." ("Ды ислам хадим мулла Мухаммад Омар Ахунд муджахид") [8].
В конце сентября 1996 г., установив свою власть над столицей Афганистана, талибы официально объявили, что отныне Афганистан будет называться "Исламским эмиратом" ("Ды Аф-ганестан дъ ислами имарат") и приступили к формированию собственных властных структур. Подобный шаг талибов был расценен в афганских эмигрантских кругах прежде всего как стремление окончательно ликвидировать прежнюю государственную форму Афганистана как президентской республики. Талибы сохранили высший руководящий орган движения "Талибан" - "Руководящую коллегию движения талибан" ("Хай-ате рахбарийе тахрике исламийе талибан"), возглавляемый лично "повелителем правоверных", ставкой которого остался город Кандагар, однако упразднили бывшие руководящие советы: "Большую шуру" (40 человек), "Малую шуру" (6 человек), создав вместо них правительство в Кабуле. Исполнительная власть в ее нынешнем виде представлена так называемым "Попечительским Советом исламского государства" ("Ды ислами доулат сарпарасти шура"), возглавляемым муллой Мухаммадом Раббани. Все члены кабинета, начиная от председателя правительства и до заместителей министров, считаются "исполняющими обязанности" ("сарпараст"). Заместителями премьер-министра М.Раббани являются мавляви Абдул Ка-дир и мулла Мухаммад Хасан Ахунд.
К началу 1998 г., после целого ряда реорганизаций, проведенных по указу муллы Омара в марте 1997 г., кабинет министров был представлен следующими основными министерствами. Министерство иностранных дел - и. о. министра мулла Мухаммад Гаус Ахунд-зада. Министерство обороны - и. о. министра мулла Обайдулла Ахунд. Министерство внутренних дел - и. о. министра мулла Хайрулла Хайрхах. Министерство информации и культуры - и. о. министра мулла Амирхан Моттаки; министерство юстиции - и. о. министра мулла Нурэддин Тораби, он же глава Административной комиссии при правительстве. Министерство общественных работ - и. о. министра мулла Аллахдад Ахунд. Министерство высшего образования - и. о. министра мулла Абдул Салам Ханефи. Министерство просвещения - и. о. министра мавляви Сайид Гиасуддин Ака. Министерство ориентации и вакфов - и. о. министра Устад Кари Баракулла Салим. Министерство по делам погибших и беженцев - и. о. министра мавляви Абдурракиб Тахари. Министерство горных дел и промышленности - и. о. министра мавляви Ахмад Хан. Министерство планирования - и. о. министра Кари Дин Мухаммад. Министерство гражданской авиации - и. о. министра Абдул Хаким Мунир. Министерство сельского хозяйства - и. о. министра мавляви Абдул Латиф Мансур. Министерство торговли - и. о. министра мавляви Абдул Реззак. Министерство энергетики и водных ресурсов - и. о. министра мулла Мухаммад Исса Ахунд. Министерство здравоохранения - и. о. министра мулла Мухаммад Аббас Ахунд. Министерство связи - и. о. министра мулла Аллахдад Табиб.
Точно так же все ведущие департаменты возглавили лица духовного звания. Например, Главным управлением .по радио, телевидению и кинематографии ("Афганфильм") руководит и. о. генерального директора мулла Мухаммад Исхак Низами. Главное управление по возрождению и развитию деревень возглавляет и. о. президента мулла Язр Мухаммад, а Управление по изучению земель и картографии - и. о. начальника мулла Мухаммад Хусейн Мостаад. Председателем торговой палаты является мавляви Абдуррахман Фаряби; президентом Управления авиакомпании "Ариана" - мавляви Мухаммад Юнус Келиваль. Центральный банк Афганистана "Дъ Афганестан банк" возглавляет мавляви Ихсанулла Ихсан, а Академию наук Исламского Эмирата Афганистан и. о. президента мулла Мухаммад Хусейн Мостасад. (Необходимо отметить, что ротация высокопоставленных чиновников происходит довольно быстро, и поэтому многие из названных лиц либо покинули свои посты, либо перешли на другую работу.)
Таким образом, уже одно перечисление новых министров и руководителей ведомств свидетельствует о том, что все ключевые позиции в аппарате исполнительной власти оказались в руках военно-религиозной элиты движения "Талибан", что в свою очередь позволяет говорить о становлении основ теократического режима.
Религиозные и судебные органы, репрессивно-карательный аппарат. Для укрепления своей власти и реализации планов по всеобщей исламизации общественной жизни руководство та-либов нуждалось в сильных религиозно-пропагандистских институтах и органах подавления. Талибы возродили "Совет улемов", который стал официально называться "Всеобщим Советом улемов и духовенства" ("Шурайе омумийе улема ва руханийун"), и которому было вменено в обязанность "разъяснение населению целей и задач правительства Исламского Эмирата и наставление мусульман на путь истины".
При Верховном Суде ("Стыра махкама") был создан новый орган "Центральный совет по изданию фетв" ("Ды маркази дар-уль-фатаатун") во главе с мавляви Нур Мухаммадом "Сагебом" (он же заместитель председателя Верховного Суда). "Центральный Совет по изданию фетв", состоящий из авторитетных улемов и муфтиев, является высшей инстанцией, выносящей окончательное решение относительно соответствия (или несоответствия) шариату тех или иных указов и решений всех ветвей власти, в том числе и самого "повелителя правоверных".
Вместе с тем, по признанию мавляви Нур Мухаммада "Саге-ба", основной задачей этой организации является "укрепление исламского движения талибов, исламского государства" и пропаганда нового "божественного порядка" ("ды иллахи низам") [9]. О том, какими моральными нормами и принципами будет руководствоваться "Центральный совет по изданию фетв" в своих попытках навязать афганскому обществу новый "божественный порядок", можно, в частности, судить по высказываниям некоторых его высокопоставленных деятелей. Так, мавляви Абдулхай Зафарани, отвечая на вопросы той же "Тулуйи афган" относительно женского образования и перспектив возобновления работы телевидения, заявил следующее: "Согласно исламу обучение девочек в раннем возрасте разрешается. Однако с достижением ими брачного возраста (9 лет - Р. С.) запрещается. Такие науки, как география, история, математика, в которых женщины не испытывают повседневной необходимости, им не нужны. Зато им нужны знания о соблюдении поста, о налоге в пользу общины, паломничестве, менструациях и деторождении". Касаясь вопроса о будущем телевидения в Афганистане, он сказал, что поскольку шариат запрещает любое воспроизведение изображения человека, будь то в виде фотографий или картинки на телевизионном экране, то телевидение следует полностью запретить[10].
Власти Исламского эмирата предприняли меры для развития религиозного образования. С этой целью на территориях, где действуют законы талибов, открываются новые медрессе, а на уже действующих вводятся специальные идеологические курсы для "подготовки улемов и мударисов для будущего Афганистана".
Однако особое внимание руководство Исламского Эмирата уделило укреплению судебной власти и карательно-репрессивных органов. Судопроизводство всегда было той сферой власти, где позиции афганского духовенства были традиционно сильны. Поэтому талибам не понадобилась коренная реорганизация судебного дела, они его только приспособили к своим потребностям, и как всякая диктатура особенно усилили карательно-репрессивный аппарат, чтобы держать в страхе и подчинении народ. Недаром газеты призывают "слушаться и повиноваться своим эмирам". Весьма примечательно, что в систему вышеуказанных органов сами талибы включили значительное число министерств и ведомств. Так, по свидетельству газеты "Иттифаки Ислам", правительство Исламского Эмирата для пресечения "антишариатских и антигуманных" действий и распространения "справедливости, гуманизма, культуры и знании Корана", использует такие влиятельные органы, как Министерство юстиции, Верховный суд, Министерство ориентации и вакфов, Министерство информации и культуры, Третейский суд, Генеральную прокуратуру. Для этой работы привлекаются также организации по борьбе с уголовными преступлениями, в первую очередь такой орган надзора за исполнением законов шариата и соблюдением исламской морали как "Амр бе мааруф ва нахи аз мункар" (от арабского "Аль-амр би-л-ма'руф ва-н-нахй ан ал-мункар" — "повеление одобряемого и запрещение осуждаемого") [11].
При этом краеугольным принципом своей юриспруденции талибы провозгласили кисас ("талион"), рассматриваемый ими как важное профилактическое средство в борьбе с преступностью. "Кисас играет важную предупредительную роль, преступники боятся совершать преступления, - писала газета "Итти-факи ислам", - так как знают, какое наказание они понесут. Кисас - единственное средство, надежно защищающее права и свободы людей". Поэтому обязательное применение "ходуде иллахи" ("предписанных Аллахом наказаний") в виде кисаса, газета рассматривала как прямую обязанность соответствующих государственных органов и как правовую основу и инструмент построения "общества, свободного от угнетения и насилия" [12].
Из всех репрессивно-карательных органов особо следует остановиться на двух: "Ихтисаб" (первоначально "надзор за правилами торговли, поведением людей в общественных местах") и Управление "Амр бе мааруф ва нахи аз мункар" [13]. По свидетельству афганского историка Абдул Вахеда Нахзада Фарахи эти организаци уже существовали в период правления Ахмад-шаха Дурани (1747-1773) [14]. В 1928 г., после того как король Ама-нулла был вынужден пойти на уступки духовенству, он объявил о восстановлении института мухтасибов ("надзирателей"), которые должны были осуществлять контроль за исламской моралью и нравственностью подданных и осуществлять наказания за их нарушения. Однако практически "Ихтисаб" вошел в силу уже при Надир-шахе и исполнял функции "полиции нравов".
При талибах "Ихтисаб" приобрел совершенно иные функции [15]. Он превратился в орган политического сыска. Вот, например, как определяла роль и функции "Ихтисаба" газета "Шариат". В большой статье, озаглавленной "Ихтисаб" - правительственное учреждение в Кабуле", газета, указав на то, что в ходе войны была разрушена вся прежняя государственная система управления и преданы забвению традиции и исламские ценности, выражала сожаление по поводу того, что долгое время был незаслуженно забыт такой важный для "благополучия" страны орган, как "Ихтисаб". Далее газета утверждала, что, при прежних режимах подбор и расстановка кадров на государственные посты всех уровней осуществлялись по принципу непотизма, партийной, плановой, племенной солидарности и личной преданности, без учета профессиональных и моральных качеств человека. Учитывая подобную ситуацию, власти Исламского Эмирата Афганистан, в целях избавления от саботажников, профессионально непригодных и аморальных чиновников, обещали покончить с системой протекционизма при отборе кандидатов на государственные посты и впредь руководствоваться исключительно такими критериями, как: профессионализм, мораль и религиозное благочестие. Газета подчеркивала, что именно управление "Ихтисаб" призвано очистить государственный аппарат от профессионально непригодных и не приемлющих законы исламского государства работников, а на их места принимать только "благочестивых и знающих" специалистов. Весьма характерен для нынешних властей призыв к населению сотрудничать с органами "Ихтисаб", то есть заниматься доносительством. В цитируемой статье сотрудникам "Ихтисаб" предписывалось относиться к посетителям "по-товарищески и с любовью", гарантировать им сохранение тайны их обращения в органы правосудия и защиту от преследования тех, на кого они жаловались [16]. О том, что "Ихтисаб" уже начал действовать, свидетельствует, в частности, тот факт что, в ноябре 1977 г. с государственной службы были уволены сотни чиновников, в том числе 70 преподавателей Кабульского университета, обвинен ные в инакомыслии и приверженности "коммунистической" .идеологии [17].
Но наиболее печальную известность среди населения приобрело министерство "Амр бе мааруф ва нахи аэ мункар", по существу выполняющее функции исламской "полиции нравов", о деятельности которого можно судить, например, по сообщениям газет. Так, "Тулуйи афган" писала, что шариатский суд осудил ряд лиц, задержанных сотрудниками Министерства: одни из них обвинялись в тйм, что они, вопреки указаниям шариата, подстригали бороды; другие в том, что во время, положенное для намаза, продолжали торговать; третьи были арестованы за игру в карты [18]. Другая газета "Иттифаки ислам" извещала о том, что сотрудниками Министерства были конфискованы музыкальные инструменты, а музыканты были "строго предупреждены!" [19]. Та же "Иттифаки ислам" сообщала о решении гератского управления "полиции нравов" запретить владельцам магазинов и лавок, под страхом сурового наказания, украшать стены "безнравственными" снимками и репродукциями [20].
Новым в системе религиозно-судебных органов стало создание по всей стране трибуналов из трех судей ("дрегуно казаи махкамо"), которые наделялись правом вынесения любого наказания, вплоть до смертного приговора, который приводился в исполнение после утверждения его высшей инстанцией. По информации газеты "Тулуйи Афган", согласно приговору "тройки", например, в уезде Сурхруд провинции Награхар был публично казнен некий Ахмад-шах за убийство своего сельчанина [21]. Самое пристальное внимание руководство талибов уделяет моральному состоянию своих вооруженных сил и усилению контроля над армией. Преступлениями, совершаемыми бойцами, занимается главная военная прокуратура, возглавляемая муллой Мухаммадом Фаруком, а также специальные военные суды, которыми руководит мавляви Гулам Хайдар.
В конце 1997 г. руководство талибов приступило к "генеральной чистке" в армии. В ноябре 1997 г., согласно фирману лидера талибов муллы Омара, была создана Чрезвычайная комиссия "Тасфийе ал-саф" (букв. "очистка рядов") во главе с мавлави Абдуррашидом. Необходимость создания этого еще одного, карательного органа, официально объяснялась тем, что "некоторые враги ислама хотят вбить клин между талибами и народом". В обязанности "Тасфийе ал-саф" вменялось следить за нравственным обликом военнослужащих. Так, бойцы не должны отпускать волосы до плеч, не курить, совершать 5 раз в день молитву и не заниматься мародерством. Видимо, это последнее обстоятельство и послужило истинной причиной чисток, поскольку население не раз выражало возмущение бесчинствами талибов.
Неслучайно, начальник военного отдела "Амр бе-мааруф ва нахи аз мункар" мавляви Абдулхай, посетивший позиции талибов к северу от Кабула, в своем выступлении перед бойцами внушал им, что сохранение государственного имущества (байт-ул-мал) является священной обязанностью каждого бойца, а его расхищение будет расцениваться как предательство, могущее привести к поражению святого дела талибов [22].
Исламизация. Параллельно с укреплением своих властных структур военно-религиозное руководство талибов приступило к исламизации всех сторон жизни общества и индивида. При этом преследовались две главные задачи; во-первых, различными мерами устрашения, зачастую, жестокими, которые обосновывались требованиями ислама, деморализовать и подчинить себе население захваченных талибами провинций, а в дальнейшем, используя политику "кнута и пряника", укрепить социальную базу режима; во-вторых, добиться подмены прежних светских законов, конституции, регламентировавших жизнь афганского общества при прежних режимах вплоть до захвата власти муджахедами, канонами шариата с тем, чтобы большая часть населения стала бы жить исключительно по нормам и законам ислама. Иными словами, ислам, который требовался талибам как инструмент достижения политических целей, был возведен ими в ранг государственной политики Исламского Эмирата.
Политика исламизации, приводившая к многочисленным нарушениям прав человека, наиболее наглядно проявлялась в морально-этической и бытовой сфере. Этот аспект исламизации достаточно полно освещен в работах, посвященных практике талибов, в том числе и в работах российских афганистов [23], и поэтому нет необходимости более подробно останавливаться на известных фактах. Достаточно напомнить, что в ходе исламизации основные усилия репрессивно-карательного аппарата, в первую очередь, были направлены на то, чтобы поднять уровень "благочестия" населения, якобы изрядно пошатнувшегося за годы светской власти и гражданской войны. А для этого восстановить в полном объеме неукоснительное соблюдение населением исламских ритуалов, предписаний Корана, шариата; исключить женщину из общественной жизни, лишив ее права на образование и работу; внедрить аскетический образ жизни, полностью лишив население привычных и традиционных видов развлечений (музыка, кино, телевидение, спорт и т. д.).
Чтобы добиться исполнения всех этих предписаний, талибы прибегали к наиболее убедительному, на их взгляд, методу перевоспитания: публичным казням и телесным наказаниям, предусмотренным мусульманским правом ("ал-фикх") еще со времен халифов.
Исламизации подвергается, хотя и в меньшей степени, и социально-экономическая сфера. Судя по публичным заявлениям руководства Исламского Эмирата, власти намерены возродить те нормы ислама, которые еще со времен пророка и "правоверных халифов" регламентировали все вопросы экономики, финансов, торговли и т. п. Так, наряду с декларациями о неприкосновенности частной собственности, приоритетному развитию частного сектора, талибы объявили об отмене ростовщичества и банковского процента. Правда, вслед за этими заявлениями, в марте 1997 г. Управляющий Центральным банком Исламского Эмирата мавляви Ихсанулла Ихсан уточнил, что вопрос о взимании банковского процента окончательно будет решен после консультации афганских улемов с их коллегами из религиозного центра Деобанд (Индия), а также религиозными авторитетами из Пакистана, Саудовской Аравии и Кувейта [24].
В качестве одной из "подлинно исламских" форм экономики власти рекомендуют широко внедрять различные виды сельскохозяйственных и торговых товариществ-ширкетов, основанных на принципе "капитал + труд" и справедливом разделе доходов между владельцем капитала и работником. Например, гератская газета "Иттифаки ислам" в числе организаций, якобы известных со времен пророка и "правоверных халифов", называла такие виды товариществ, как "мозараба" (в торговле), мазара'э (в сельском хозяйстве) и "мосагат" (в садоводстве).
Власти стремятся возродить в новых масштабах традиционные для мусульманского мира экономические рычаги нивелирования социального неравенства, например, зафиксированную в Коране систему добровольных пожертвований - "садака" ("милостыня"). В марте 1997г. газеты широко рекламировали указ "повелителя правоверных" о раздаче неимущему населению подконтрольных талибам провинций 250 миллионов афгани [25].
Обобщая вышесказанное, мы полагаем целесообразным подчеркнуть следующее. С самого начала появления талибов в Афганистане было сделано немало прогнозов относительно их целей и их будущей политической судьбы. В частности утверждалось, что талибы не являются самостоятельной политической силой, а лишь военным авангардом, прокладывающим путь к трону бывшему королю Мухаммаду Захир-шаху. Для придания этой версии большей убедительности утверждалось, что руководители талибов никогда не заявляли о своих претензиях на власть. Более того, высказывались сомнения в профессиональных способностях талибов взять на себя управление страной. Однако, никто не мог предположить, какие планы государственного устройства вынашивают талибы. Для иллюстрации сказанного обратимся к статье в лондонской "Гардиан", перепечатанной выходящим в Москве эмигрантским бюллетенем "Гиндукуш". Она, на наш взгляд, весьма показательна для тех оценок, которые до недавнего времени делались в отношении талибов.
В статье под названием "Бесполезная власть молодых мулл над развалинами Кабула", написанной сразу после взятия талиба-ми столицы в сентябре 1996 г., в частности, утверждалось, что молодые бойцы в белых чалмах, в основном выходцы из афганской деревни, возомнившие себя муллами и мавляви, вряд ли сумеют управлять такими большими городами как Кабул, не говоря уже обо всей стране [26].
За прошедшие годы жизнь опровергла многие из этих прогнозов: талибы не стали орудием возврата бывшего монарха во власть; они сумели установить свое господство над большей частью территории Афганистана и создать на ней собственную, достаточно сильную администрацию.
В марте 1997 г. кандагарская "Тулуйи афган" - рупор лидера талибов муллы Омара, заявила, что движение "Талибан" превратилось сегодня в реальную религиозную и политическую силу, играющую определяющую роль в сегодняшней и завтрашней судьбе Афганистана, которую уже не могут игнорировать ни враги, ни друзья талибов. Газета также утверждала, что со временем Исламское государство и его мощная армия станут играть более значительную роль в регионе и на международной арене [27]. Более того, председатель "Центрального Совета по изданию фетв" мавляви Нур Мухаммад "Сагеб", выступая на совещаний улемов в Кандагаре заявил следующее: "Сегодня Аллах отвел талибам роль, которая породила надежды у всех мусульман мира, у них появился центр исламской надежды, который находится в сердце Азии и называется Афганистаном" [28]. Если не принимать во внимание пропагандистский пафос подобного рода заявлений, то следует признать, что в сегодняшнем Афганистане талибы, действительно, являются реальной военной и религиозно-политической силой. И они, несомненно, будут пытаться создать в центре Азии новый очаг исламского фундамен-тализма, что может повлечь за собой изменение геополитической ситуации в этом регионе мира.
Анализ вышеизложенного подводит нас к необходимости признания следующих положений: - военно-религиозное руководство движения "Талибан", представленное муллами, мавляви, шейхами, кари, ахундами, в результате вооруженной борьбы захватило политическую власть на большей части территории Афганистана. На наш взгляд, в Афганистане произошло то же, что и в соседнем Иране, где власть оказалась в руках шиитского духовенства. В отличие от Ирана, где в период исламской революции 1978-1979 гг. произошло, по словам известного российского востоковеда Е.А.Дорошенко, "молниеносное внедрение духовенства в ряды активных борцов иранской революции и захват в ней политического лидерства" [29], в афганской "исламской революции", как иногда называют свое победоносное шествие по стране сами талибы, военно-религиозное лидерство изначально оказалось в руках представителей духовного сословия, возглавлявших движение "Талибан";
- в течение четырех лет, прошедших со времени их появления в Афганистане, талибам удалось создать на подконтрольных им землях мощный репрессивный аппарат, достаточно эффективную вертикаль исполнительной и судебной власти и в конечном счете установить свою религиозно-политическую диктатуру, которую, используя терминологию Е.А.Дорошенко, мы можем обоснованно охарактеризовать, как "муллократию";
- объявив Афганистан "Исламским эмиратом", а главу движения "Талибан" муллу Омара "повелителем правоверных", талибы на практике начали процесс создания исламского военно-теократического государства. Его реальные контуры уже обозначались в форме эмирата (халифата), о чем свидетельствуют не только такие формальные признаки, как закрепление всей полноты исполнительной и судебной власти в руках лиц духовного звания, но и практическая деятельность талибов по насильственному насаждению на большей части страны законов шариата и догм ислама.
Печатное издание: "Политика и Ислам". Институт Востоковедения РАН.
