 |
|
главная - история - политика - языки - ислам - туризм и отдых - заказ тура - атлас - библиотека - каталог сайтов - фотогалереи - обои - прогноз погоды - музыка и кино - купить книгу - сувениры - поиск - рассылка | |
Алжир - Афганистан - Бахрейн - Египет - Израиль - Иордания - Ирак - Иран - Йемен - Катар - Кипр - Кувейт - Ливан - Ливия - Марокко - ОАЭ - Оман - Палестина - Саудовская Аравия - Сирия - Тунис - Турция | |
АРАБО-ИЗРАИЛЬСКИЙ КОНФЛИКТ
Натан Борисович Щаранский. Не убоюсь зла
Отрывок из книги:
ПРЕДИСЛОВИЕ К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ
Эту книгу я начал писать сразу же после освобождения, и писал в течение
года, стараясь не упустить ни одной детали. Я спешил рассказать о тех, кого
оставил в ГУЛАГе, и поделиться опытом с теми, кто еще может там оказаться.
Однако через несколько месяцев я понял, что есть и другая причина,
побуждающая меня работать над книгой: с каждой новой страницей я
освобождался от груза прошлого, от необходимости держать в себе все эти
бесчисленные допросы, карцеры и голодовки.
"Как ты можешь помнить содержание допросов девятилетней давности?" --
поражались друзья. Но все было просто: факты, которые я описывал в книге, в
течение девяти лет были единственным содержанием моей жизни. Они мысленно
повторялись, перебирались, продумывались, анализировались в тишине тюремного
карцера тысячи раз. По ним я вновь и вновь выверял свой путь в потемках
ГУЛАГа. Через год, дописав последнюю страницу, я почувствовал, что
наконец-то могу вздохнуть свободно и... начать забывать.
В несколько сокращенном варианте книга была опубликована в США, а затем
еще в восьми странах. "Американцы не станут читать двести страниц допросов",
-- сказал мне издатель. И он, скорее всего, был прав. Тем не менее в русском
издании я решил сохранить полный текст. Ведь в Советском Союзе для многих
вся жизнь -- непрерывный мысленный диалог с КГБ...
Увы, тогда русский вариант так и остался недоработанным -- прошлое уже
не давило на меня, и я не спешил к нему возвращаться. Новая жизнь, новые
проблемы захватили меня...
Ситуация, между тем, менялась стремительно. И когда год назад мне вдруг
предложили опубликовать свои воспоминания в СССР, я снова загорелся. Достал
из шкафа изрядно запылившуюся рукопись и пригласил своего старого приятеля
поэта Бориса Камянова помочь мне отредактировать книгу.
Но что это? Откуда постоянная "зацикленноcть" на самом себе, на том,
что я сказал и что подумал, откуда такой самодовольный тон? Мы принялись
было истреблять его, но вскоре поняли, что это невозможно: он --
неотъемлемая часть самой книги. Ведь в ней ничего не придумано --
перечитывая рукопись, я сразу же вспоминал и допросы, и полузабытую тюремную
хронику. Просто теперь, спустя пять лет, я уже "остыл" и мог снисходительно
глядеть на себя, только что вырвавшегося из ГУЛАГа и преисполненного
сознанием победы. Что ж, наверное, сегодня я написал бы о тех событиях
иначе.
Почти закончив редактирование русского текста, я вновь отложил его в
сторону. Проблемы сегодняшней жизни -- приезд и абсорбция сотен тысяч евреев
из СССР -- потребовали от меня прервать занятия литературой.
Тем временем КГБ начал стремительно возвращаться на политическую арену.
События в СССР последнего времени показали, что борьба вовсе не окончена,
что, скорее всего, она впереди. И я вспомнил о первоначальной цели книги:
поделиться опытом с теми, кто еще может оказаться лицом к лицу с Комитетом
государственной безопасности. Вспомнил и быстро, в несколько дней, закончил
работу, которую затягивал годами.
Советская империя разваливается, и сама жизнь дает ответ на вопрос,
который я так часто задавал себе в тюрьме: для чего КГБ затрачивает столько
сил и средств на подавление каждого инакомыслящего? Ведь власти вели себя
так, словно даже один, изолированный от всего мира, но несломленный
диссидент представляет смертельную опасность для всей системы.
Действительность оправдала их опасения. Именно там, в ГУЛАГе, среди
нераскаявшихся "узников совести", сохранился и выжил "вирус" свободолюбия.
Сегодня он вырвался на волю, и мне хочется верить, что у КГБ не найдется
против него "вакцины".
Натан Щаранский.
Иерусалим, февраль 1991 г.