ВВЕДЕНИЕ

После достижения политической независимости в 1946 г. Ливан поставил задачу ускоренного развития товарно–денежных отношений с целью быстрой интеграции в мировое капиталистическое хозяйство Путь, избранный ливанскими властями, базировался на принципах заметного государственного вмешательства в национальную экономику с целью содействия местному и иностранному частному предпринимательству, предоставлении иностранному капиталу принципа равных возможностей с местным капиталом, сохранении либерального валютного и таможенного режима, преимущественной ориентации производства на внешний рынок.

Вплоть до начала 70–х годов Ливану удавалось поддерживать сравнительно высокие темпы экономического роста, основанные на развитии сферы услуг, успешно в целом решать проблему занятости, поднимать уровень доходов местного населения, несмотря на слабость национального промышленного производства и аграрного сектора, бедность природных ресурсов и полезных ископаемых, ограниченность внутренних источников накопления. Одновременно ливанскую экономику отличала крайне высокая степень зависимости от международной обстановки на Ближнем Востоке, сложных социально–общественных отношений, густо замешанных на архаичной системе конфессионализма.

В этой связи следует отметить, что в Ливане, крошечной по нашим меркам стране (по площади в 4,5 раза меньше Московской области), в начале 70–х годов проживали приверженцы 16 религиозных общин, действовало около 70 партий, организаций, фронтов, несколько десятков милиций, издавалось свыше 100 различных газет и журналов, работало более 10 радио– и телевизионных станций. Ливан, в котором по любым понятиям и оценкам был достигнут высокий для Арабского Востока уровень развития капитализма, ставший видным ближневосточным центром банковского и торгового капитала, вместе с тем оставался страной, опутанной полуфеодальным и клановым традиционализмом.

Столь необычная ситуация несла в себе опасность постепенного нарастания серьезных противоречий в производственной, социально–экономической и других сферах общественной жизни Ливана. В середине 70–х годов в связи с обострением политической обстановки на Ближнем Востоке, совпавшей с начавшимся развалом конфессиональной системы, в стране начались гражданская война, в которую оказались втянутыми не только отдельные ливанские общины, но и некоторые соседние страны, а также отряды палестинского движения сопротивления, находившиеся в тот момент на территории Ливана. При этом социально–экономическая жизнь страны, приглушенная военными действиями, отошла на второй план, хотя нередко именно финансово–экономические мотивы служили своеобразным детонатором к происходившим вооруженным столкновениям.

В этой связи проведение анализа основных этапов социально–экономического развития, итогов военных действий и политического кризиса, поразившего страну в середине 70–х годов, воздействия ливанского кризиса на общую ситуацию на Ближнем Востоке приобретает особую актуальность.

1. ОБОСТРЕНИЕ СОЦИАЛЬНО–ПОЛИТИЧЕСКОЙ
СИТУАЦИИ В СТРАНЕ

На территории современного Ливана сложилась ситуация, при которой одна и та же этническая общность – ливанские арабы, пользующаяся одной и той же диалектальной формой арабского литературного языка – образовала множество религиозных общин.

В Ливане число общин было столь велико, что ориентироваться в одних их названиях, не говоря уже о нюансах религиозной догматики, крайне непросто.

По данным переписи 1932 года, то есть за 11 лет до получения Ливаном независимости, в стране проживало 852,9 тысяч человек, из них 51,2% христиан, 48,4% мусульман и 0,4% евреев. Наиболее многочисленной была маронитская община. Ее члены составляли 28,3% всего населения. Далее следовали сунниты – 22,5%, затем шииты – 18,4%, греко–православные – 9,8%, друзы – 6,6% и т.д.

Сложная религиозная структура населения повлияла на государственное устройство современного Ливана. Оно было уникальным. Государственно–политическое здание с вполне современным фасадом парламентарной республики базировалось на фундаменте огороженных правовыми рамками религиозных общин.

Сформированная в ходе длительного исторического развития система государственного конфессионализма воплотилась в писаных, а зачастую в неписаных (диктуемых обычаем) законах. Так, распределение ключевых постов в государстве определялось не конституцией (которая лишь констатировала в некоторых статьях необходимость справедливого представительства общин, уважения их религиозных убеждений и т.д.), а "Национальным пактом" и рядом пра–вовых актов и административных положений.

В результате соотношение мест в ливанском парламенте между христианской и мусульманской общинами (хотя общее число мест время от времени менялось) неизменно складывалось в пользу христиан (соотношение мест в парламенте было, как правило, 6 христиан к 5 мусульманам), а пост президента страны, обладавшего широкими полномочиями, постоянно резервировался за маронитом. За маронитами сохранялись и посты главнокомандующего вооруженными силами, управляющего центральным банком и ряд других ключевых должностей. Пост же премьер–министра по традиции закреплялся за суннитом, председателя парламента – за шиитом, начальника генерального штаба – за друзом, вице–председателя парламента – за греко–православным и т.д.

Накануне получения страной независимости система государственного конфессионализма отражала соотношение сил, которое сложилось к тому времени между различными религиозными, социальными и политическими группировками, существовавшими в ливанском обществе. Однако, за тридцать с лишним лет внутри этой системы накопились глубокие противоречия, которые в конечном счете, к апрелю 1975 года, вырвались наружу.

В силу специфики ливанского общества социально–экономические и политические противоречия зачастую принимали религиозно– общинный характер. При этом консервативные и реакционные деятели ведущих общин, как мусульманских, так и христианских, пытались, разжигая религиозную рознь, использовать ее в своих интересах.

Следует отметить еще одну характерную черту ливанского общества. Конфессионализм наложил печать и на общественно–политическую жизнь, прежде всего на партийную систему. Политические партии и военизированные отряды (милиции), как правило, формировались в рамках той или иной общины. Очень часто партийные лидеры и лидеры общины оказывались одними и теми же лицами. При этом на базе одной общины, особенно если она была многочисленной, возникали две–три партии, а то и более. Практически, за 4 года до начала гражданской войны, при каждой партии были сформированы военизированные формирования (милиции).

Конфессионализм был спроецирован и на структуру ливанских вооруженных сил. После начала гражданской войны армия была, по существу, растащена по общинам. Ее структура определялась в зависимости от нескольких обстоятельств: влияния той или иной общины, партии, милиции в районах дислоцирования армейских бригад, вероисповедания офицерских кадров, и др.

Внутренне раздробленная ливанская армия оказалась не в состоянии контролировать ситуацию внутри страны и тем более ее границы и тем самым выполнить свою общенациональную миссию.

Практически все внутренние силы, вовлеченные в ливанский кризис, понимали, что конфессиональная система исчерпала себя, что назрела острая необходимость проведения реформ. Собственно вокруг реформ и разгорелась политическая и вооруженная борьба. Тут необходимо подчеркнуть, что "конфликтующие стороны" – а ими, как отмечалось, являлись прежде всего партии и вооруженные отряды – в большинстве своем признавали, что эта борьба носит не религиозный, а политический характер. Но выходы из сложившегося положения предлагались далеко не одинаковые.

Представляется, что нельзя отрицать что природа либеральной и, что важнее, открытой экономики при определенных условиях отвечала наличному ресурсно–экономическому потенциалу страны. Вряд ли ливанцам удалось бы использовать выгоды своего географического положения, региональные, торговые, посреднические функции страны, банковскую роль Бейрута, если бы внешнеэкономическая политика носила зарегулированный, жесткий, протекционистский характер.

Система не ограниченного национальными рамками капиталистического предпринимательства позволяла своевременно отреагировать на благоприятные для Ливана изменения в хозяйственной и политической конъюнктуре и извлекать из них пользу.

Однако, внутри самой системы ливанского либерализма вызревали присущие ей серьезные противоречия. Сторонники ливанских свобод, констатируя эти противоречия, списывали их на войну, обрушившуюся на их благосостояние.

Однако, дело в том, что настроенность ливанской экономической системы на политико–хозяйственную конъюнктуру уже сама по себе определила ее большую уязвимость от внешней, противоречивой мирохозяйственной среды. Так как импульсы исходили из центров мирового капитализма, то подстройка периферии, в том числе и ближневосточной, где расположен Ливан, из–за экономической отсталости и зависимости была объективно затруднена.

Политика экономического либерализма, открыв двери импорту, заметно сузила внутренние и внешние рынки для местных предпринимателей. Она привела к доминированию сектора услуг над остальными отраслями экономики.

Еще больший ущерб понесло сельское хозяйство Ливана. Несмотря на благоприятные природно–климатические условия, соотношение рыночных факторов складывалось таким образом, что престиж Ливана как ближневосточной "мастерской услуг" затмил аграрную специфику страны. Рыночные критерии по существу закрепили диктат внешнего спроса и в условиях экономического либерализма деформировали межотраслевые пропорции. Они резко понизили значение сельскохозяйственного производства, в то время как именно оно было призвано стать одним из надежных собственных моторов хозяйственного движения. Ливанский предприниматель, оказавшись перед свободой выбора, "что производить", превратился в пленника краткосрочных рыночных критериев, причем таких, которые были заданы из–за рубежа. Соответственно, возможности более продуктивного использования зрелого человеческого фактора были ограничены теми же ценностными ориентирами, которые, может быть, и приносили на время успех, но никак не могли гарантировать его надолго.

Банковская система, ориентированная исключительно на рыночные установки, по существу, способствовала воспроизведению не самой оптимальной структуры народного хозяйства вместо того, чтобы совершенствовать ее. Так, на протяжении 70–74 годов,70% кредитов банки направляли в торговлю и сектор услуг.

Кроме того, у ливанских властей выработался стереотип экономического невмешательства. В результате они зачастую были не способны вовремя замечать и исправлять структурные дефекты либерализма. Вместо попыток отыскать средства хотя бы в сфере буржуазного реформизма администрация продолжала действовать под флагом экономического либерализма.

В начале 70–х годов промышленная буржуазия начала набирать обороты. Однако, в стране, где тон традиционно задавал сектор товаров и услуг, эти промышленники находились в прямой зависимости от торгово–финансовой буржуазии. В те же годы отвоевала себе место под солнцем аграрная буржуазия. Нанося удары, где это удавалось, по феодальным и полуфеодальным укладам, она, где это было выгодно, приспосабливала их для своих нужд.

Администрация страны практически целиком отдала ливанскую экономику на откуп частной инициативе. В Ливане было ограниченное число государственных компаний, причем чаще всего смешанных с местным и иностранным частным капиталом в отраслях производственной и социальной инфраструктуры (энергетика, авиация, телевидение и ряд других служб). Соответственно, был немногочислен по сравнению с частным сектором и слой высшего административного персонала: генеральных директоров компаний, управляющих и т.д.

Выполняя роль посредника, торгово–финансовая буржуазия находилась в прямой зависимости от крупного иностранного капитала.

Международные компании сами или на паях с ливанской буржуазией издавна создавали в стране банки, посреднические и торговые фирмы. Что же касается ливанской промышленности, то она была преимущественно местного происхождения. Иностранные фирмы осуществляли прямой контроль лишь за несколькими высоко технологическими отраслями, такими, как фармацевтическая промышленность, электросборочные предприятия и ряд других.

Но эту свою "недоработку" западный капитал компенсировал косвенным контролем за поставками комплектующих изделий и материалов и, главное, за уровнем цен на товары и предоставляемые услуги.

В результате даже формально независимые предприятия развивались только в той степени, в какой это диктовалось мировым капиталистическим рынком, а сам процесс капиталистического развития носил периферийный характер, несмотря на вроде бы автономный, региональный масштаб деятельности ливанского капитализма.

На полюсе власти и богатства происходили серьезные перемены. Местный капитал концентрировался в руках немногочисленной финансовой олигархии. Например, в 1974 году в стране было зарегистрировано 72 коммерческих банка. Причем, лидирующая "десятка" сосредоточила в своих руках 40,3% всех вкладов, а ведущая "пятерка" – 24%.

Крупные промышленники прибрали к рукам местное производство. Так, известно, что в одно время в пищевкусовой промышленности на долю единственного предприятия приходилось 85% производства молока и молочных продуктов, 100% соков. Две компании полностью контролировали пивоварение, в то время как три завода монополизировали на 100% производство цемента. В сельском хозяйстве две тысячи семей, или 2% от общего числа земельных собственников, владели 30% всех обрабатываемых площадей.

Пошатнувшееся положение традиционных городских слоев, усиление поляризации доходов – эти и многие другие социальные и имущественные перекосы не могли не привести к нарастанию движения социального протеста. Характерно, что пик этого движения пришелся как раз на 1972–1974 годы, предшествующие началу кризиса. Тогда общее число рабочих и служащих, принявших участие в забастовках, составило около 425 тыс. Забастовочное движение являлось результатом глубокой социальной дифференциации ливанского общества, где богатейшие слои составляли всего 4%, в то время как неимущие слои (самые бедные) составляли 22%, и большинство из них были сконцентрированы в "поясах бедности" вокруг Бейрута и других больших городов Ливана.

Ливанский военно–политический кризис, разразившийся в 1975 г., усугубил провалы экономического либерализма. Были нарушены хозяйственная стабильность и безопасность национальной экономики. Производители один за другим теряли рыночные ориентиры и стимулы производства. Целые узлы в механизме воспроизводства были выведены из строя как раз в то время, когда они были особенно нужны, чтобы противостоять неблагоприятным перепадам в мирохозяйственной конъюнктуре.

2. ЛИВАНСКАЯ ЭКОНОМИКА В ПЕРИОД
ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ

Пять лет, предшествовавших началу гражданской войны 1975 г., характеризовались подъемом ливанской экономики. Структура этой экономики подвергалась немалой критике со стороны большинства экономистов–аналитиков. Однако, развитие ливанской экономики в тот период было не самым плохим. Доказательством тому служит превращение Ливана в тот период в региональный центр экономических и финансовых обменов между государствами региона, в частности, нефтедобывающими, с одной стороны, и остальными государствами мира, – с другой.

Согласие между арабскими нефтедобывающими государствами и западными промышленными странами в вопросе выбора Ливана в качестве посреднического центра объясняется несколькими факторами. Важнейшими из них являются относительная политическая стабильность, существовавшая в тот период в Ливане, и его официальная политика нейтралитета, базировавшаяся на принципе невмешательства в экономику. Надо сказать, что деятельность президентов и правительств, сменявших друг друга с 1943 г., когда страна получила независимость, до конца 1974 г., ограничивалась созданием и расширением мощной и современной инфраструктуры: сети местных и международных автомобильных дорог, Бейрутского международного аэропорта, морского порта Бейрута, электросети, телефонной сети, строительством школ, больниц и т.д.

К сказанному следует добавить, что официальная власть руководствовалась в своей деятельности относительно твердыми законами, содержание которых в своей совокупности было нацелено на благоприятствование процессам торговли, транзита и туризма. В частности, можно указать на законы, способствовавшие облегчению передвижения капиталов, как, например, закон тайны банковского дела, который обеспечил прилив арабских и иностранных капиталов в ливанские банки. Это явилось одной из важнейших причин развития банковского дела в Ливане. Другим аналогичным законом явился закон, разрешивший иностранцам поселение в Ливане, приобретение недвижимости, право работы и создание предприятий, а также участие совместно с ливанскими гражданами во всех законных сферах жизнедеятельности.

Этот экономический "инфитах", почти не подвергающийся официальному вмешательству, политический нейтралитет, фактор географического местоположения Ливана, занимающего середину восточного Средиземноморья, фактор нахождения в Бейруте иностранных университетов, активизировавших, научное движение и многие другие внутренние факторы – все это благоприятно сказалось на формировании арабских и международных отношений, явившихся главной причиной развития экономики. Стабильность страны и ее развитие тесно связаны со стабильностью всего региона. Ливан без своего окружения не может стабилизироваться и развиваться надлежащим образом.

13 апреля 1975 года возникла первая искра войны и после этого события развивались с нарастающей быстротой. В течение считанных месяцев эти события превратились в кровавую гражданскую войну, за которой последовали другие войны, последняя из которых была в 1989–90 гг.

Военные действия, которые продолжались в стране в течение долгих 16 лет (1975–1990 гг.), сильно обескровили ливанское общество и его экономику: произошло, например, уменьшение покупательной способности ливанского фунта, падение реального уровня заработной платы, снижение производительности во всех секторах экономики, эмиграция квалифицированной молодой рабочей силы, утрата международного доверия к Ливану и ухудшение психологического состояния населения, потеря ливанцами надежды на будущее и т.д. Последствия военных действий затронули интересы основных социальных групп ливанского народа и сильно ослабили экономические структуры страны.

Первый удар по экономике страны нанесла война 1975–1976 гг., в которой приняли участие палестинские вооруженные отряды, ливанские военные формирования и ливанская армия. После ввода сирийских войск на территорию Ливана и принятия решения о создании "арабских сил сдерживания" в некоторых горячих точках Ливана установилось относительное военное спокойствие.

В результате вторжения израильских войск на территорию Ливана (4 июня 1982 г.) произошла новая вспышка в ливанском конфликте, которая привела к жесткому военному столкновению между израильской армией и объединенными силами сирийской армии, палестинскими военными отрядами и некоторыми ливанскими военными формированиями.

Последствия этой войны серьезно не отразились на экономике Ливана, так как в 1982–83 гг. Ливан получил большую материальную помощь от ряда арабских стран и, прежде всего, от Саудовской Аравии и ливанцев, проживающих за рубежом.

В результате военных событий в 1986 году (особенно в восточном Бейруте и в районе Эль–Матен) ВВП снизился до 2312 млн.долл., т.е. на 50,7% по сравнению с 1983 г., когда он составлял 4690 млн.долл.

Война 1989–1990 гг. кончилась объединением законной власти в соответствии с "договором Тайфа". Этот период сильно отразился на ВВП, когда он снизился на 421 млн.долл. с 1988 г. по 1989 г. Тот факт, что ВВП немного увеличился к 1990 г. и достиг 2558 млн.долл., объясняется тем, что в последние месяцы этого года в Ливане была достигнута военная стабильность в результате свержения власти военных группировок.

Усиление различных политических партий, пользовавшихся поддержкой иностранных государств, постепенно привело к ослаблению официальной власти, и это дает нам право называть ливанское государство того периода "ливанскими государствами" или "разделенными ливанскими эмиратами". Указанное выше разделение населения по религиозному признаку явилось причиной слома интегрированного цикла производства, разрушения внутреннего обмена, заброшенности значительной части сельскохозяйственных угодий, остановки производства, прекращения деятельности многих компаний, закрытия многих магазинов, гостиниц и т.д.

С одной стороны, военные группировки расходовали средства на свои военные и административные органы, параллельные государственным органам в тех районах, которыми они стали управлять в отсутствие официальной власти, а, с другой стороны, официальная власть, хотя и практически перестала существовать, не сократила свои расходы на безопасность и в судебной области.

Присутствие официальной власти ограничивалось административными функциями, т.е. официальные институты частично продолжали свою деятельность, проводя некоторые реформы и дотируя некоторые товары. Главной причиной больших внутренних расходов было разделение Ливана, усиление власти военных группировок за счет ослабления официальной власти государства. Достаточно сказать, что каждая партия создавала, подобно государству, свою милицию, судебные, воспитательные, административные, правовые органы, систему здравоохранения, свой морской порт, свои телестанцию и радиостанцию, газеты и журналы, элеваторы, склады запасов горючего и т.д., что требовало дополнительного финансирования.

Ослабление официальной власти и ее влияния на всех территориях Ливана, в частности, в тех областях, где правили религиозные военные группировки, привело к тому, что большинство граждан перестало уважать закон и выполнять его требования. По этой причине финансовые органы официальной власти не имели возможности собирать налоги и пошлины, особенно после 1983 г. Доходы государства после этого года ограничивались прибылью Центрального банка Ливана, которую он получал в результате своего вмешательства на рынок ценных бумаг, некоторые пошлины, как, например, земельные пошлины, пошлины на паспорта, на импорт и регистрацию автомашин и в иностранную помощь. В то же время государство было лишено тех налогов и пошлин, которые приносят серьезные доходы (таможенные пошлины, подоходные налоги, пошлины на транзит и на нефтепровод через территорию Ливана).

Надо сказать, что партии, создавшие собственные морские порты вдоль ливанского побережья, использовали их для получения оружия, военной техники, боеприпасов и продовольствия из–за рубежа. Со временем эти порты стали использоваться и для экспорта и импорта товаров за определенную плату в пользу военных группировок. Эти незаконные порты иногда использовались в целях контрабанды.

В 1976 году (в результате 2–х летней войны) доходы государства снизились до 52 млн.долл., т.е. составили лишь 17% от доходов 1974 года. После этого доходы стали постепенно расти до 1980 г., когда они достигли 848 млн.долл. В 1981 году (в результате военных событий в городе Захли) доходы государства снова снизились до 373 млн.долл. После 1983 г., когда доходы государства достигли своего рекордного значения (968 млн.долл.), т.е. в 2,2 раза больше чем в довоенном 1974 г., они стали постоянно снижаться.

Сокращение общих доходов, имевшее различные причины, отнюдь не оправдывает политику общих расходов, не отличавшуюся рациональностью. Эта политика сыграла наибольшую роль в приведении экономического положения Ливана на грань катастрофы в конце войны. Как известно, во всех странах, когда–либо переживавших войны и экономические кризисы, первое, что делает государство, – ужимает свои расходы до максимально возможных пределов, лишь бы не остановилось производство. В Ливане же общая финансовая политика развивалась в обратном направлении. Это объясняется тем, что сражения, проходившие на ливанской земле, отчасти диктовали проведение такой политики. После каждого сражения государство вынуждено было восстанавливать все, что было разрушено, в том числе электросети, систему водоснабжения, телефонные линии, здания министерств и ведомств. С другой стороны, проведение такой политики было связано со стремлением государства облегчить народу бремя этого кризиса посредством дотаций некоторых продуктов, таких как горючее и зерно.

Экономический кризис 1987 г., внутренние противоречия и внешнее влияние были настолько глубокими, что их последствия сильно сказались на ухудшении политической ситуации в Ливане и привели к войне 1988 г.

Можно утверждать, что политика президентов и правительств, которые сменяли друг друга у власти на протяжении всего периода после достижения Ливаном независимости вплоть до начала событий и которые проводили в определенной мере дифференцированный подход к выделению ассигнований на государственные проекты в отношении различных регионов, министерств и т.д., – сама эта политика явилась одной из причин того, что некоторые лидеры партий, которые пришли к власти во время этих событий, стремились выделять государственные средства на улучшение положения прежде всего в своих районах. Они хотели подтянуть их до уровня других районов, пользовавшихся несколько большим вниманием властей до начала событий. Однако все эти государственные расходы осуществлялись в условиях неспособности правительства собрать причитающиеся ему налоги и пошлины, что вынуждало его брать кредиты. Но поскольку будущее Ливана оставалось неясным как для арабских, так и для других зарубежных государств, они воздерживались от предоставления Ливану крупных займов. Ввиду этого правительство было вынуждено обращаться к Центральному банку. Его главная забота состояла в том, чтобы обеспечить потребности государственного бюджета, вне зависимости от того, была ли подобная политика расходования средств разумной или нет. Несомненно, что подобная позиция Центрального банка способствовала сохранению государственных институтов. И вместе с тем она имела весьма опасные последствия для граждан и, в несколько меньшей степени, для коммерческих банков, которые уже не могли выполнять своей основной функции, состоявшей в увеличении капиталовложений в форме предоставления кредитов предприятиям производственной сферы и сферы обслуживания. Они были вынуждены нести на своих плечах тяжелое бремя обеспечения потребностей государства, ввиду своей подчиненности государственному финансовому законодательству, которое разрабатывалось Центральным банком Ливана и постепенно превратилось в препятствие на пути осуществления ими нормальной деятельности. Это привело во второй половине 80–х годов к банкротству некоторых банков.

Кредиты, предоставлявшиеся коммерческими банками различным отраслям экономики, возросли с 2424 млн.долл. в 1974 г. до 5975 млн.долл. в 1983 г., побив рекорд кредитования за всю историю ливанских событий. Большая часть этих кредитов была предоставлена предприятиям сферы обслуживания, поскольку эта сфера являлась наиболее надежной с точки зрения скорости погашения выделенных ей кредитов. К факторам, которые позволили этим банкам увеличить свои кредиты предприятиям производственной сферы в условиях продолжавшей оставаться нестабильной политической ситуации в стране, относятся, во–первых, те значительные средства, которые переводили в эти банки ливанцы, работавшие за рубежом и, во–вторых, сохранявшаяся в течение практически всего рассматриваемого периода относительная финансовая стабильность. Средний уровень курса доллара по отношению к ливанскому фунту не превысил в эти годы показателя в 5,59 лив, фунтов за один доллар, т.е. рост его курса к концу этого периода составил лишь 139,9% по отношению к 1974 г., и когда один доллар стоил 2,33 лив, фунта.

Что касается аграрного сектора ливанской экономики, то он подвергся тяжелым испытаниям, которые привели к его ослаблению. Важнейшие из них сводятся к следующим обстоятельствам:

– запустение многих сельскохозяйственных угодий, а также пожары и вырубки посадок в ходе военных действий в результате их обстрелов и бегства населения;

– выход из строя внутренних коммуникаций и изоляция одних районов Ливана от других препятствовали сбыту товаров внутри страны и затрудняли их нормальную и своевременную доставку потребителю, что зачастую вело к порче части продукции;

– перебои в подаче электроэнергии вызывали остановки в работе значительного числа крупных холодильников, предназначенных для хранения фруктов и овощей для последующего экспорта большинства из них;

– высокие цены на удобрения и применяемые в сельском хозяйстве инсектициды;

– дороговизна транспортных перевозок,

– утечка из аграрного сектора квалифицированной рабочей силы;

– недостаточность кредитования этого сектора со стороны коммерческих банков и прекращение его кредитования со стороны государства.

Промышленный сектор по сравнению с другими секторами ливанской экономики пострадал во время событий в наибольшей степени. Это было обусловлено целым рядом причин, к важнейшим из которых относятся:

– полное разрушение в период ливанских событий 17,8% общего числа промышленных предприятий и частичное разрушение значительного количества других;

– недостаточность кредитования сферы промышленности со стороны Национального банка по развитию промышленности и туризма;

– малые размеры заводов, мастерских и фабрик, общее количество которых составляло в 1990 г. 16894 промышленных предприятия. На большинстве из них (т.е. на 9411, составлявших 55,7% от общего числа промышленных предприятий Ливана) количество занятых не превышало 5 человек. Такая ситуация служила фактором увеличения себестоимости продукции. Следует заметить также, что около 40% всех промышленных предприятий в 1990 г. не работали;

– почти полная изоляция Ливана от окружающего мира вследствие происходивших в стране событий, приводившая к отставанию в сфере внедрения современного оборудования и передовых методов производства. Это отставание особенно усилилось после 1983 г., когда общая стоимость ливанского импорта промышленного оборудования упала соответственно до 34,96 млн.долларов в 1984 г., а затем до 10,38 млн.долларов в 1985 г., 8,87 млн.долларов в 1986 г. и около 2 млн.долларов в 1987 г., тогда как эта цифра в 1983 г. достигала 119,35 млн.долларов, что привело к отставанию большинства отраслей ливанской промышленности от их зарубежных аналогов с точки зрения объема и качества продукции, ее технологических характеристик, а также качества упаковки;

– трудности сбыта продукции внутри страны вследствие военных действий, ее конкуренции с товарами иностранного производства, а также в результате ограничений, налагавшихся властями отдельных районов;

– эмиграция из страны квалифицированной рабочей силы;

– перебои в работе бейрутского порта вследствие периодически вспыхивавших в столице боев;

– периодические перебои в подаче электроэнергии и водоснабжения, неоднократные случаи отключения телефонной сети;

– дороговизна альтернативных по отношению к электричеству источников энергии, таких как газ и нефтепродукции, к использованию которых было вынуждено прибегать большинство ливанских заводов, что повышало себестоимость их продукции;

– рост стоимости транспортных услуг;

– налоги, которыми облагали вооруженные формирования владельцев заводов (в качестве платы за лояльное отношение к последним).

После 1974 г. сфера обслуживания страны столкнулась с многочисленными трудностями, и доходы основных ее отраслей (туризма и транзитной торговли) стали снижаться. Это было вызвано тем, что развитие данной сферы требовало, во–первых, внутренней стабильности и, во–вторых, – стабильности региональной, а именно этого и не было в течение периода военных действий.

Заметный ущерб был нанесен внешней торговле Ливана. В частности, стоимость экспорта снизилась с 1124 млн.долл. в 1974 г. до 510 млн. в 1990 г., тогда как импорт вырос с 1803 до 2396 млн. за эти же годы. Негативные тенденции в соотношении экспорт/импорт усугублялись утратой Ливаном роли центра межарабской транзитной торговли, оттоком капиталов, уменьшением денежных поступлений от ливанцев, работавших за рубежом.

С другой стороны, наблюдалось оживление внутренней торговли из–за ослабления внешней, т.к. бывшие экспортеры стали в большем количестве направлять продукцию на внутренний рынок, а также из–за изоляции различных ливанских районов друг от друга, в результате чего многие местные производители товаров получили дополнительный стимул вследствие искусственного отсутствия конкуренции.

3. ВОЗДЕЙСТВИЕ ВНЕШНИХ ФАКТОРОВ
НА ЛИВАНСКУЮ ЭКОНОМИКУ

После 1974 г. возникли новые внешние факторы, влияние которых на развитие экономики Ливана было преимущественно отрицательным. В этот период внешние и внутренние обстоятельства, особенно те, которые были вызваны войной, сыграли определенную роль в сокращении темпов развития ливанской экономики.

А. АРАБО–ИЗРАИЛЬСКОЕ ПРОТИВОСТОЯНИЕ

Это противостояние началось еще до 1948 г. и принимало самые разнообразные формы. Оно выливалось в прямые военные действия (войны 1948, 1967, 1973 и 1982 гг.) между арабскими странами, в первую очередь – непосредственно противостоявшими Израилю, с одной стороны, и Израилем – с другой; принимало опосредованные формы (столкновения, происходившие между вооруженными палестинскими формированиями и организациями и израильской армией); проявлялось в экономических противоречиях и конфликтах, например, в бойкоте арабскими странами израильских товаров, в поднятии цен на нефть, после октябрьской войны 1973 г. в целях оказания давления на промышленно развитые страны, оказывавшие экономическую поддержку Израилю, а также в других формах "горячей" и "холодной" войны, которые негативно повлияли на всех участников конфликта, в том числе и на Ливан.

В военном отношении Ливан был слабейшим звеном среди всех противоборствующих сил в регионе. В 1973 г. произошло первое военное столкновение между вооруженными отрядами палестинцев и ливанской армией в районах Эль–Деквани и Телль–Заатар. После этого для палестинцев и многочисленных ливанских партий в страну стало ввозиться оружие, поступавшее из различных источников. Военное поражение палестинцев в ходе событий в Иордании подтолкнуло их к поиску поддержки со стороны других стран, которые могли бы помочь им оказывать вооруженное противодействие Израилю. Все отряды палестинского движения сопротивления начали создавать свои военные базы в Ливане, совершая нападения и налеты через границу на территорию Израиля. Израиль отвечал на эти действия бомбардировками военных баз палестинцев и их союзников из числа различных ливанских партий. Большинство палестинских баз концентрировалось на территории палестинских лагерей в различных городах страны и в сельской местности, главным образом, на юге Ливана. Так продолжалось вплоть до 1982 г., когда Израиль совершил вторжение в Ливан, а его армия дошла до предместий Бейрута. Вторжение сопровождалось жестокими боями в пригородах Бейрута, в горном Ливане и долине Бекаа между израильской армией, палестинскими формированиями и вооруженной милицией некоторых ливанских партий. Эти бои привели к гибели множества людей и бегству десятков тысяч мирных жителей из районов военных действий. Материальные потери, вследствие войны 1982 г., оцениваются приблизительно в 1090 млн.долларов, из которых 320 млн.долларов составил объем падения валового внутреннего продукта и 770 млн.долларов – прямые убытки, вызванные опустошением сельскохозяйственных угодий, разрушением ферм, а также исторических памятников, находящихся в районах городов Сайда и Тир, уничтожением промышленных предприятий, электростанций и туристических центров, расположенных в Шувейфате, Хальде и окрестностях Бейрута.

Отход израильской армии в 1983 г. на юг Ливана не привел к радикальному изменению ситуации. Страна продолжала оставаться местом столкновения различных интересов в арабо–израильском противоборстве.

Такая ситуация сохранялась вплоть до 1990 г., будучи основным фактором в ряду внешних обстоятельств, препятствовавших экономическому развитию Ливана, воздействие которого продолжается вплоть до настоящего времени. К этому следует добавить прямые материальные убытки, которые нес Ливан в результате каждой новой вспышки военных действий. Политическая нестабильность и "подвешенность" ситуации препятствовали притоку в Ливан не только иностранных и арабских долгосрочных инвестиций, но и капиталовложений со стороны самих ливанцев. Нерешенность конфликта сыграла свою роль и в том, что ливанскому капиталу был закрыт доступ на мировые рынки, а все обосновавшиеся в Ливане иностранные и арабские компании стремились вывезти свои капиталы в соседние страны, где политическая обстановка была стабильной (например, на Кипр, в ОАЭ и другие государства).

Арабо–израильское противостояние стало оказывать особенно сильное воздействие на экономику Ливана после 1973 г., вызвав, наряду с внутренними факторами (прежде всего, столкновениями между вооруженными формированиями различных партий), снижение объема инвестиций частного капитала в экономику Ливана и сокращение накоплений частного сектора в отдельные годы периода ливанских событий.

В частности, доля накоплений частного сектора снизилась до 57 млн.долларов в 1975 г., а в 1976 г. даже составила отрицательную величину (– 158 млн.долларов). Это означало, что в указанный год частный сектор был вынужден брать кредиты для покрытия потребительских расходов и поддержания существующих инвестиционных проектов, чтобы воспрепятствовать их полному крушению.

Во время войны 1975–1976 гг., которая охватила Бейрут и горный Ливан, большинство заводов и предприятий сферы обслуживания было вынуждено прекратить работу, а некоторые из них оказались полностью или частично разрушенными. Вследствие этого многие индивидуальные вкладчики были вынуждены изымать из банков свои сбережения, дабы обеспечить удовлетворение повседневных потребностей.

Одной из причин этой войны, безусловно, был "палестинский фактор", что объясняет участие в ней всех вооруженных отрядов палестинского сопротивления, пользовавшихся поддержкой противостоявших Израилю арабских стран.

В 1983 г. после войны между сирийской армией, палестинцами и некоторыми ливанскими силами – с одной стороны и Израилем – с другой, накопления частного сектора упали на 51,4% по сравнению с 1982 г., составив 934 млн.долларов в 1983 г. против 1920 млн.долларов в 1982 г. В 1989 г. они сократились до 202 млн.долларов, составив лишь 27,8% от их совокупности в предшествующем, 1988 г., когда они были равны 727 млн.долларов. В 1990 г. они еще больше сократились, составив отрицательную величину (– 586 млн.долларов).

Ситуация мало изменилась и в середине 90–х годов. Дело в том, что местные и иностранные вкладчики по–прежнему опасаются инвестировать средства в Ливан из–за продолжающейся нестабильной внешней обстановки, связанной с неурегулированностью сирийско–израильских отношений. Как известно, сирийские войска продолжают контролировать некоторые ливанские районы, а израильские – часть южных районов страны. Кроме того, сирийские войска по сути дела "прикрывают" те районы Ливана, где находятся базы проиранской партии "Хизболла", постоянно совершающей нападения на израильские войска. Последние отвечают бомбардировками и налетами, но предпринять более эффективные меры не в состоянии, опасаясь войти в прямое столкновение с сирийскими войсками, т.к. это может нарушить процесс переговоров по разблокированию ближневосточной ситуации.

Б. ИРАНО–ИРАКСКАЯ ВОЙНА

Эта война, продолжавшаяся с 1979 г. до конца 1988 г., оказала отрицательное воздействие на ливанскую экономику. Ирак вплоть до конца 1980 г. был вторым среди арабских государств (после Королевства Саудовская Аравия) импортером ливанской сельскохозяйственной и промышленной продукции. Объем ливанского экспорта возрос с 75 млн.долл. в 1975 г. – до 152 млн. долл. в 1980 г. Однако, начиная с 1983 г., его объем начал постепенно сокращаться, и к 1990 г. уже не превышал 20 млн. долларов. Главные причины сокращения объема ливанских поставок Ираку сводятся к ряду факторов, важнейшими из которых были:

а) переход Ирака к закупке преимущественно оружия, боеприпасов, военного снаряжения и сокращение им импорта другой продукции до минимума;

б) отсутствие безопасности морских перевозок товаров в Ирак вследствие военных действий, которые не щадили торговые суда, следовавшие через Персидский залив в то или иное из враждующих государств;

в) осторожность ливанских торговцев, опасавшихся неспособности Ирака выполнить свои финансовые обязательства по торговым соглашениям или задержек в их выполнении;

г) двухстороннее соглашение между Ираком и Турцией, в соответствии с которым Ирак стал закупать турецкую продукцию в качестве платы за транзит своей нефти через территорию Турции;

д) экономическое соглашение между Ираком и Иорданией, которое превратило последнюю в перевалочный пункт, через который осуществлялись поставки товаров в Ирак. Это повысило активность иорданского порта Акаба за счет Бейрута, ранее обслуживавшим Ирак.

В. ИРАКСКАЯ АГРЕССИЯ ПРОТИВ КУВЕЙТА

Вторжение Ирака в Кувейт спровоцировало ввод иностранных войск в район Персидского залива, вызвало разрушение сначала кувейтской, а затем и иракской экономики. Эти обстоятельства нанесли серьезный ущерб Ливану. Например, ливанский экспорт в Саудовскую Аравию сократился на 55%, в Кувейт – упал до нуля. Оказались нарушенными связи с другими нефтедобывающими арабскими странами Персидского залива. Кроме того, многие ливанцы, работавшие в этих странах, были вынуждены их покинуть, что не только привело к росту безработицы в Ливане, но и уменьшило сумму переводов денежных средств в Ливан. Общий ущерб, нанесенный экономике страны в результате кризиса в Персидском заливе, оценивается почти в 2 млрд.долл., т.е. он был практически равен ВВП Ливана в 1990 г. (2,6 млрд.долл.).

4. СОЦИАЛЬНО–ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ ЛИВАНА ПОСЛЕ ОКОНЧАНИЯ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ

Экономические аспекты социальных изменений, происшедших в ливанском обществе за годы войны, можно в основном свести к следующим:

а) За 16 лет войны Ливан потерял 170 тыс. человек. Большинство из них составляла молодежь. Количество раненых оценивается примерно в 300 тыс. человек, из которых 12 тыс. пожизненно остались инвалидами. К концу 1990 г. в Ливане оставалось примерно 2570 тыс. жителей.

б) Количество мигрантов, переселившихся из одного района Ливана в другой вследствие военных действий, составило около 800 тыс. человек. Кроме того, из Ливана в арабские и другие зарубежные страны в годы войны выехало 550 тыс. человек. Среди них были как арабы, так и иностранцы, постоянно проживавшие в Ливане. Эти эмигранты по своей принадлежности к секторам экономики делятся на следующие группы: 15% – занятые в сфере промышленности; 12% – в строительстве и различных видах ремесленнических работ; 37% – в сфере финансов, страхования, торговли и гостиничного обслуживания. Остальные являются представителями свободных профессий, студентами или людьми без специальности.

в) В результате боевых действий был нанесен ущерб 46600 домам, из которых 12500 нуждались в полной реконструкции, а остальные – в ремонте. Большая часть жителей этих домов была вынуждена переселиться в различные учреждения, гостиницы и больницы из–за трудностей в найме жилья, поскольку ливанский закон о найме жилья в течение многих лет не изменялся. Этот закон устанавливает такой порядок аренды жилья, при котором новый договор об аренде должен заключаться на тех же условиях, что и прежний, что не учитывает изменения покупательной способности фунта в течение прошедших лет. В результате наносился ущерб правам собственников, сдающих жилье в аренду, и возникали серьезные затруднения для заключения новых соглашений об аренде, а это, в свою очередь, тормозило инвестиции в строительство и обостряло проблему жилья, особенно в городах.

г) Медицинское обслуживание и здравоохранение получили некоторое развитие в годы войны. Это было вызвано рядом причин, среди которых – принятие министерством здравоохранения на себя обязательства, начиная с 1983 г., частично или полностью оплачивать пребывание в больницах необеспеченных граждан. Однако, Национальный фонд социального обеспечения оказался не в состоянии платить по обязательствам министерства, что впоследствии побудило различные партии частично взять эту функцию на себя, т.е. оплачивать больничный уход за своими бойцами, членами партий и сторонниками.

Вместе с тем необходимо отметить, что значительное количество врачей и специалистов эмигрировало из страны по различным причинам, наиболее важными из которых был низкий уровень зарплаты врачей в Ливане по сравнению с другими странами, а также опасения медиков, вызванные ситуацией в стране.

д)Транспортные расходы превратились в серьезную проблему для рабочих и служащих вследствие непомерного роста этих расходов. Почти полное отсутствие общественного транспорта практически во всех районах Ливана, перебои в его работе, неудовлетворительное состояние транспортной сферы в Бейруте вызвали обострение данной проблемы для каждого ливанца. Это привело к тому, что обладание собственным автомобилем стало необходимым условием для работы каждого. А поскольку цены на новые автомобили были непомерно высокими, значительно активизировалась деятельность ливанских торговцев подержанными автомашинами, специализирующихся на импорте из развитых стран. Вследствие увеличения парка подержанных автомобилей в стране возрос процент аварий. В то же время значительно увеличилось количество ремонтных мастерских и магазинов автозапчастей.

е) Уровень государственного и частного образования в целом понизился. Значительно увеличилось количество детей, бросивших учебу: 34% – в начальной школе и 25% – в средней.

ж) В 1974 г. большинство ливанцев принадлежало к среднему и обеспеченному классу, состоявшему из двух основных групп: во–первых, это были люди, работавшие на собственной земле, обеспечивавшей им жизненный достаток, и во–вторых – лица, жившие за счет свободных профессий, а также служащие государственного и частного секторов, получавшие регулярную относительно высокую месячную зарплату, а также медицинское пособие, пособие на семью и т.д. Эти люди составляли в том году 74% населения Ливана.

Класс наиболее богатых людей был представлен 4% населения. Он включал владельцев заводов, предприятий и больших фирм, крупных землевладельцев, финансистов, владельцев туристических гостиниц, финансовых учреждений и банкиров.

В 1988 г. социальная ситуация в стране изменилась. Увеличилась доля богатых людей, к которым присоединились некоторые ливанцы, преуспевшие в бизнесе за границей, а также местные жители, сумевшие использовать нестабильную внутреннюю ситуацию, в своих интересах, и те, кто разбогател на войне. Класс богатых вырос до 9% населения. Что касается среднего класса, который прежде составлял подавляющее большинство населения страны, то уровень его благосостояния снизился, и в своем большинстве представители этого класса превратились в бедных и обездоленных. Представители среднего класса и класса обеспеченных людей составили не более 38% населения. Что же касается оставшейся части населения (53%), то они превратились в неимущих. После полутора десятилетий военных и политических потрясений, завершившихся политическим соглашением под эгидой Арабской трехсторонней комиссии, которое положило конец военным действиям в стране, были расчищены завалы и открыты проходы между различными районами Ливана. Тем не менее экономическая ситуация оставалась неясной и после окончания войны. Производительность труда значительно снизилась, почти полностью отсутствовали иностранные инвестиции, инфляция сохранялась, продолжалась эмиграция квалифицированных кадров, постоянно росла задолженность государства, в состоянии почти полного развала находилась инфраструктура и т.д.

5. ПРОБЛЕМЫ СОЦИАЛЬНО–ЭКОНОМИЧЕСКОГО

ВОЗРОЖДЕНИЯ ЛИВАНА

13 октября 1990 г. была проведена крупная военная операция, в результате которой произошло снятие заслонов, перекрывавших дороги между различными районами Ливана. Вслед за этим были сформированы органы центральной государственной власти, провозглашен единый "Большой Бейрут", границы которого на юге прошли по реке Дамур и на севере – по реке Эль–Кальб. У партий было изъято тяжелое вооружение, объединена ливанская армия и восстановлен государственный контроль над портами, международным бейрутским аэропортом и контрольно–пропускными пунктами на границах. К выполнению своих функций приступили судебные органы. После окончания событий в стране сменилось три кабинета министров. Произошли выборы членов Палаты депутатов в соответствии с принципами пропорционального представительства различных общин, согласованными на конференции в Таифе, были назначены управляющие Центральным банком Ливана и т.д. Тем не менее Ливану досталось тяжелое наследие последствий длительной гражданской войны, многие аспекты которого будут оказывать свое негативное воздействие на социально–экономическое развитие страны.

Данные об ущербе, нанесенном стране военными действиями, носят приблизительный, оценочный характер, поскольку материальные потери Ливана не ограничиваются только тем, что было разрушено, сожжено и разграблено, а включают также многое из того, что не поддается учету или оценке. В сумму ущерба следовало бы включить, например, те суммы, которые могли бы поступить, но не поступили в государственную казну вследствие сокращения капиталовложений в экономику или паралича, охватившего сферу туризма, а также средства, которые ушли на покрытие дополнительных расходов, связанных с прекращением работы государственных инвестиционных учреждений по тем или иным причинам. Наряду с этим, например, перебои в электроснабжении, нередко случавшиеся в годы войны, заставляли людей использовать альтернативные виды топлива (нефть, газ, древесину и т.д.), что было значительно дороже использования электричества и, следовательно, вело к дополнительным расходам, объем которых также чрезвычайно трудно оценить.

Этот последний и другие многочисленные примеры, в конечном итоге, свидетельствуют о значительном ущербе, понесенном ливанской экономикой в годы войны. Приблизительные цифры на этот счет, однако, имеются. Так, комиссия по экономическим исследованиям при агентстве "Франс–Пресс", опираясь на проведенные ей расчеты, оценивает потери, понесенные инфраструктурой ливанской экономики в течение всего периода ливанских событий, в 15 млрд.долларов. По оценке Международного банка, однако, общая сумма потерь и ущерба превышает вышеуказанную и достигает 20 млрд.долларов.

В результате проводимой в 90–е годы политики темпы роста внутреннего государственного долга стремительно возросли, угрожая подлинной катастрофой для страны. Например,

– внутренний долг страны увеличился с 2398 млн.долл. в 1990 г. до 3854 млн.долл. в 1993 г.; т.е. ежегодный прирост в среднем составил 20,2%;

– ссуды, полученные государством от коммерческих банков, возросли с 904 млн.долл. в 1990 г. до 2801 млн.долл. в 1994г., т.е. их среднегодовой прирост составлял 69,9%, в то время как объем ссуд, полученных государством от Центрального банка Ливана, сократился с 703 млн.долл. в 1990 г. до 506 млн.долл. в 1994 г., т.е. их среднегодовое снижение составило 9,3%. Это означало перенос основного бремени внутреннего долга на коммерческие банки с Государственного банка Ливана и госбюджета. Следствием этого явился кризис, охвативший ряд коммерческих банков;

– ссуды, предоставленные государственному сектору от государственных финансовых организаций и частных лиц, возросли с 222 млн.долл. в 1990 г. до 741 млн.долл. в 1993 г., т.е. их ежегодное увеличение составило 77,9%. Это означало, что частные лица (частный сектор) предпочитали вкладывать свои деньги под постоянные и гарантированные проценты путем покупки государственных облигаций, а не инвестировать эти средства в производственные сектора или в сферу обслуживания, что является свидетельством недоверия частного сектора в отношении стабильности существующей ситуации в стране в целом.

13 сентября 1993 г. было заключено соглашение о взаимном признании (соглашение Газа–Иерихон – в первую очередь) между ООП и Израилем. Подписание этого соглашения состоялось в рамках мирного плана ближневосточного урегулирования, разработанного США. Затем, 7 июня 1994 г. было подписано соглашение о взаимном признании и демаркации границ между Иорданией и Израилем, за которым последовало подписание иордано–израильского договора о мире.

Политическая судьба Ливана оставалась неясной в течение всего периода, наступившего после окончания ливанских событий и вплоть до 27 октября 1994 г., когда президент Клинтон во время пресс–конференции в зале Народного дворца в Дамаске по окончании своей встречи с президентом Сирии Асадом заявил: "Я буду настойчиво стремиться к тому, чтобы на Ближнем Востоке воцарился мир, и почувствую себя спокойным лишь тогда, когда будут заключены мирные соглашения между Израилем, Сирией и Ливаном". Президент Асад, в свою очередь, заявил: "Исходя из принципа полного вывода войск в обмен на всеобъемлющий мир, я подчеркиваю готовность Сирии установить нормальные мирные отношения с Израилем в обмен на полный отход Израиля с Голанских высот к границам, существовавшим 4 июня 1967 г., а также с юга Ливана". В последнее время израильскими официальными лицами неоднократно делались заявления, суть которых сводилась к тому, что Израиль не претендует ни на южный Ливан, ни на его водные ресурсы, однако хочет получить серьезные гарантии способности ливанского государства и ливанской армии установить свой контроль над территорией южного Ливана, с тем чтобы она не использовалась какими–либо вооруженными группами для проведения враждебных акций против Израили.

Фактор политической стабильности является основным и необходимым условием социального прогресса и развития экономики любого государства мира, в том числе и Ливана. Конечно, это не единственное обстоятельство, которое способствует постоянному повышению уровня жизни и культуры народа и которое двигает колесо экономики вперед. Однако, без всякого сомнения, именно политическая стабильность является важнейшим фактором, без реализации которого невозможны нормализация положения в обществе и естественный поступательный рост его экономики. Политическая стабильность создает необходимые условия для осуществления процесса инвестирования, несомненно, при условии, что наряду с этим фактором действуют и другие, дополняющие его, такие как наличие современных учреждений государственного управления и инфраструктуры, в том числе электро– и телефонной сети, водопровода, современных средств связи, транспорта и т.д., а также наличие денежно–финансовой стабильности, безопасности банковской деятельности, правильной стратегии развития, разумной налоговой политики государства, постоянства законов и законодательных актов, их справедливого характера (в особенности, последнее относится к законам о труде, о заработной плате, о социальных гарантиях, о гарантиях в сфере здравоохранения и т.д.), т.е. наличие факторов, регулирующих отношения между рабочими и предпринимателями, а также многочисленных других.

Данные об увеличении внутренних капиталовложений частного сектора свидетельствуют, что частный сектор в Ливане расширял или сокращал объем капиталовложений, исходя в процессе принятия соответствующих решений из ряда показателей и пропорций, таких как, например, наличие необходимых финансовых средств, вероятный объем спроса и предложения как внутри страны, так и за рубежом, общий уровень цен, размер налогов и пошлин на произведенную продукцию и предоставляемые услуги, покупательная способность населения, налоги на импорт и экспорт и регламентирующее эти процессы законодательство, а также многочисленные другие факторы, важнейшим из которых была степень политической стабильности в стране, увеличивавшая или уменьшавшая риск капиталовложений.

Несмотря на негласное соглашение между ливанцами о необходимости возрождения единого Ливана, инвестиционная деятельность частного сектора находилась ниже требуемого уровня, которого, как первоначально предполагалось, она достигнет после окончания ливанских событий. Для ливанских инвесторов, находившихся в стране, были характерны выжидание и настороженность. Причина этого состояла в том, что, с точки зрения военной ситуации, положение в стране только–только стабилизировалось, а политическая стабильность еще не обозначилась со всей очевидностью. Ввиду этого степень риска для потенциальных инвесторов, живших в условиях реальной действительности со всеми ее неожиданными поворотами, продолжала оставаться высокой, что не способствовало долгосрочным капиталовложениям. Все эти обстоятельства привели к тому, что значительная часть капиталовложений оказалась направлена в сферу строительства и вложена в недвижимость, где степень риска для инвесторов была ниже, нежели в производственном секторе, сфере обслуживания и других отраслях экономики (за исключением торговли). В 1993 г. экономика Ливана функционировала лучше по сравнению с 1991 и 1992 годами. Совет по развитию и реконструкции сдал в аренду частным компаниям некоторые нуждавшиеся в инвестициях государственные службы и предприятия, такие как телефонная сеть и ряд объектов электроэнергетики. Это стимулировало частный сектор на увеличение капиталовложений. Однако, острый конфликт, вспыхнувший между Всеобщей федерацией профсоюзов рабочих и кабинетом министров по вопросу об изменении минимума заработной платы, который не удовлетворял рабочих, а также военные столкновения, происходившие на юге Ливана, привели к некоторому ограничению роста объема инвестиций. Можно коротко охарактеризовать ситуацию в сфере инвестиционной деятельности частного сектора и уровень капиталовложений в целом как недостаточные, особенно по сравнению с ожидавшимися. Главной причиной, ограничивавшей объем капиталовложений, была неуверенность местных и иностранных предпринимательских кругов в стабильности обстановки в Ливане. Данный фактор будет оставаться серьезным препятствием на пути развития данной сферы вплоть до окончания арабо–израильских переговоров и достижения на них очевидных положительных результатов.

Недополучение Ливаном обещанной ему помощи и необходимых кредитов, медлительность арабских и других иностранных государств в возобновлении работы их посольств в Ливане и недостаточно оперативное восстановление бейрутского международного аэропорта и порта, как важных транспортных и транзитных узлов, – все это было связано с политическим фактором в большей степени, чем с каким–либо другим, и создавало трудности на пути возрождения ливанской экономики.

Если после окончания ливанских событий официальная затратная политика сдерживала развитие производственных предприятий и предприятий сферы обслуживания вследствие недостаточности внимания к ним со стороны государства, а финансовая политика, направленная на погашение государственных расходов, даже наносила им определенный косвенный ущерб, то финансовые потребности государственного бюджета удовлетворялись за счет, в основном, четырех источников: поступлений от налогов, пошлин, капиталовложений и т.д.; внутренних займов в форме прямых денежных ссуд или в форме продажи государственных облигаций; внешних займов и займов в твердой валюте; безвозмездной помощи от зарубежных государств и международных организаций.

Все эти поступления в соответствии с их постатейным распределением в бюджете можно объединить в следующие группы:

1) Прямые налоги и пошлины, включавшие подоходный налог, налоги на строения, пошлины на перевозки и на личные автомобили, налоги на лесопосадки, нотариальные и судебные пошлины и марки, дорожные и регистрационные сборы, страховки, консульские сборы, пошлины за выезд с территории Ливана и т.д.

2) Косвенные налоги и пошлины, включавшие в себя пошлины на горючие материалы, на алкогольные и безалкогольные напитки, на соль, табак, налоги на увеселительные заведения и казино, на цемент, таможенные и иные сборы.

3) Совокупные поступления от государственной собственности и капиталовложений, включавшие доходы от деятельности почты и телеграфа, издания официальных газет, судебного бюллетеня, деятельности Управления по контролю за производством и использованием взрывчатых материалов, эксплуатации портовых маяков и т.д.

4) Различные иные поступления, включавшие пенсионные отчисления, денежные штрафы, доходы от работы портов и аэропорта, проценты по денежным вкладам и имуществу, отданному в залог, бюджетные отчисления компаний, наделенных определенными льготами, а также нефтяных компаний, плата за аренду ресторана бейрутского аэропорта, поступавшие в бюджет доходы от ливанского казино, пошлины за регистрацию учащихся государственных школ и сдачу государственных экзаменов, доходы от эксплуатации телефонной сети, а также 80% суммы валютных поступлений Центрального банка Ливана.

5) Нерегулярные, единовременные поступления, включавшие полученные государством займы, безвозмездную помощь и т.д.

Поступления в госбюджет в 1991, 1992 и 1993 гг. составляли соответственно 461, 529 и 994 млн.долларов. Однако фактически эти показатели составили соответственно 538, 534 и 1047 млн. долларов. Это означало, что реальные доходы государства в период после окончания вооруженных действий в стране превышали запланированные.

Сократить дефицит государственного бюджета, как это планировалось, не удалось. Например, в 1994 г. фактический дефицит превысил запланированный на 15%.

Для покрытия дефицита бюджета государство прибегало к внутренним займам либо в форме прямых денежных ссуд, либо путем продажи государственных облигаций под высокий процент, с погашением их стоимости и выплатой процентов по истечении трех, шести, двенадцати или двадцати четырех месяцев с момента их выпуска или в соответствии с их тиражом. Эти облигации в большинстве своем закупались населением, государственными учреждениями и коммерческими банками.

Присвоение государством большей части имевшихся в наличии в стране финансовых средств, причем в количествах, превышавших его потребности, привело к увеличению суммы процентов по его внутреннему долгу до 800 млн.долларов в 1994 г., что еще более усугубляет проблему задолженности. Если в сентябре 1992 г. открытый счет кабинета министров в Центральном банке Ливана имел дебит в 520 млрд. ливанских фунтов, то в конце 1993 г. этот счет уже характеризовался кредитом в объеме 1231 млрд. ливанских фунтов. Это означало, что количество выпускавшихся государством облигаций порой превышало имевшиеся у него финансовые потребности.

Политика обращения к внешним займам стала проводиться ливанским правительством в широких масштабах после принятия в 1992 г. "Плана экономического развития на первом этапе". Это было обусловлено потребностью Ливана в значительных средствах после прекращения вооруженных действий на его территории, необходимых для восстановления разрушенных предприятий, строительства и развития экономической инфраструктуры, находившейся после войны в состоянии почти полного паралича. Политика получения займов из–за рубежа несет в себе определенную опасность, поскольку зависит от успеха или провала переговоров о мире на Ближнем Востоке и положения Ливана в случае заключения такого мира.

Опасность получения внешних займов была связана с угрозой разрушения ливанской экономики в случае какого–либо даже ограниченного политического потрясения, подобно тому, которое произошло в конце 1993 г., когда общий объем ливанского долга составлял около 5471 млн.долл., из которых 1617 млн.долл. приходилось на внешний долг и 3854 млн.долл. – на внутренний долг.

В результате сумма долга на 1,6% превышала валютные резервы Банка Ливана и его золотые запасы вместе взятые.

Безвозмездная помощь, которую Ливан получал от различных государств, а также международных организаций, способствует развитию ливанской экономики в период после окончания ливанских событий.

Застой, охвативший ливанскую экономику начиная со второй половины 1993 г. и продолжавшийся вплоть до конца 1995 г., может привести, если не сменится подъемом, к закрытию большей части предприятий и тем самым – к социально–экономическому кризису, масштабы которого трудно предсказать. Чтобы избежать данной опасности был сформирован "Правительственный комитет по ускорению экономического развития". Эта мера свидетельствует о желании правительства преодолеть то состояние спада, которое переживает экономика, и избежать его негативных социально–экономических последствий. До середины 90–х годов хозяйственная политика ливанского правительства была в целом достаточно традиционной.

Например, бюджет Министерства сельского хозяйства был определен всего лишь в 9,99 млн.долл. в 1991 г., в 18,61 млн. долл. в 1992 г. и в 19,36 млн.долл. в 1993 г., что составляло следующие доли от общего объема бюджета: 0,85%; 2,07%; и 0,97%. Общий объем бюджета этого министерства был явно недостаточен для проведения научных и лабораторных исследований, осуществления программ сельскохозяйственной ориентации и подготовки кадров, производства семян, рассады и саженцев лучшего качества и вообще в целом для подъема аграрного сектора.

Трудности, с которыми сталкивается ливанская промышленность после окончания военных действий в стране, во многом сходны с проблемами ливанского сельского хозяйства. В значительной степени они определялись проводимой государством экономической политикой, и в первую очередь – его невниманием к промышленности и нефтяному комплексу. Кроме того, данный производственный сектор не получал необходимых кредитов со стороны государственного сектора, что вело к почти полному переложению функции кредитования промышленности на коммерческие банки. Кредиты, предоставленные коммерческими банками, составляли: 184 млн.долл. в 1990 г., 207 млн.долл. в 1991 г., 282 млн.долл. в 1992 г. и 310 млн.долл. в 1993 г.

Таблица № 1

Торговый и платежный балансы Ливана после окончания ливанских событий (в млн. долларов).

Ввиду того, что национальное промышленное производство не пользовалось необходимым покровительством со стороны государства, ему наносился серьезный ущерб вследствие жесткой конкуренции со стороны иностранных промышленных товаров. Такое положение вещей было обусловлено, в первую очередь, ориентацией государства на т.н. "таможенный доллар". Имеется в виду то, что таможенные пошлины, которыми облагались импортные товары, устанавливались в размере определенного процента (например,6%) не от фактической стоимости каждого данного вида товара в реальных долларах (в соответствии с реальным курсом доллара на бейрутской бирже), а от стоимости, рассчитываемой в соответствии с курсом "таможенного доллара", который был установлен налоговым управлением в начале 1991 г. в размере 6 ливанских фунтов за доллар, тогда как реальная стоимость доллара на бейрутском валютном рынке составляла 842 ливанских фунта. Таким образом, импортные промышленные товары попадали на ливанский рынок после уплаты чрезвычайно низких таможенных пошлин, что создавало благоприятные возможности для их успешной конкуренции с ливанской промышленной продукцией. Такое положение сохраняется и поныне, несмотря на то, что ливанское налоговое управление подняло "таможенный курс" доллара сначала до 100, затем – до 200 и наконец – до 800 ливанских фунтов за доллар. Этот последний показатель оставался фиксированным на протяжении 1993–1995 гг.

Наряду с этим налоговое управление не освобождало от таможенных пошлин импортируемые в Ливан сырье, станки и производственное оборудование, предназначенные для использования в ливанской промышленности. Напротив, они облагались такими же пошлинами, как и импортные потребительские товары, попадающие на внутренний рынок страны.

Кроме того. Ливанская электрокомпания начиная с 1 января 1993 г. приняла решение о повышении стоимости электроэнергии для ливанских заводов и фабрик с 55 до 140 ливанских фунтов за каждый киловатт–час, а также о повышении ежемесячной абонементной платы с 450 до 1000 ливанских фунтов за использование трансформаторов (за каждый киловольт, ампер). Стоимость счетов за электричество, кроме того, возросла вследствие добавления к ней пятипроцентной муниципальной пошлины. Таким образом, реальная цена каждого киловатт–часа электроэнергии практически составила около 170, а не 140 ливанских фунтов, что было эквивалентно 9,94 цента. При этом следует отметить, что цена на электричество для промышленности в соседних странах (Сирии, Турции, Иордании и Египте) не превышала 3 центов за 1 киловатт–час, и даже в США она составляла не более 5 центов.

Государственная экономическая политика, проводившаяся правительством Ливана после окончания военных действий в стране в сфере сельского хозяйства и промышленности, заметно ослабила конкурентоспособность ливанской продукции на традиционных ливанских рынках. В результате стоимость экспорта сократилась с 510 млн.долл. в 1990 г. до 344 млн. в 1993 г., а дефицит внешнеторгового оборота возрос до 2,9 млрд.долл. против 1,9 млрд. в 1990 г.

Стремясь выйти из создавшегося положения, ливанское правительство в 1993 г. приступило к разработке программы частичной и полной приватизации некоторых государственных предприятий. В число таких предприятий вошли, например, учреждения связи, Ливанская электрокомпания, нефтеперерабатывающие заводы в Триполи и Эль–Захрани, Бейрутский международный аэропорт и др. Однако на конец 1995 г. данная программа по–прежнему находилась в стадии обсуждения.

Основное бремя тяжести по выходу из кризиса и возрождения страны правительство возложило на Центральный банк Ливана, надеясь с помощью почти исключительно финансовых рычагов осуществить намеченные планы.

В результате рекомендаций и постановлений правительства финансовая политика Центрального банка сводилась в основном к действиям по сохранению стабильного курса местной валюты и попыткам справиться с "долларизацией" экономики. В частности, он повысил процентные ставки по вкладам населения так, что они стали превышать процентные ставки по вкладам в иностранной валюте.

Кроме того. Центральный банк Ливана предоставил возможность любому иностранному банку, имеющему высокую международную репутацию, открыть филиал в Ливане при условии, что 30% от общей суммы вложенных в него в Ливане средств будет использоваться на нужды ливанской экономики, а капитал каждого данного филиала составит не меньше 5 млн. долларов.

Кроме того. Банк Ливана подготовил проект создания в Бейруте современной биржи по примеру биржи в городе Джидда (Саудовская Аравия). Был разработан также проект современной Палаты по клиринговым сделкам, которая будет использовать в своей работе последние технические достижения. Административно она станет непосредственно подчиняться контрольному аппарату Центрального банка Ливана. Это должно послужить гарантией недопущения различных фиктивных операций, подобных той, которая произошла в Кувейте (скандал с Сук Эль–Манах).

Был также утвержден проект создания малого финансового рынка, на котором предполагается осуществлять куплю–продажу акций финансовых компаний, которым разрешено продавать акции, государственные облигации и акции некоторых крупных компаний.

Кроме того, Банк Ливана издал распоряжение, в соответствии с которым банки, объединяющиеся между собой, освобождаются от уплаты налогов в течение определенного периода после их слияния. Банк Ливана также поддержал те банки, которые стремились скупить другие банки, испытывающие финансовые затруднения, поскольку банки–покупатели нуждались в финансировании для совершения операций слияния и т.д. Такой подход создает гарантии для тех вкладчиков, кто вложил свои капиталы в банки, испытывающие серьезные трудности. В 1993 г. таких банков было 13, и один из них, а именно "Ливанско–бразильский банк", был ликвидирован.

Данная политика стимулировала возвращение в Ливан арабских и иностранных банков, которые начали, хотя и робко, вкладывать свои капиталы в ливанскую экономику, а также оказала позитивное воздействие на процесс предоставления Ливану кредитов различными государствами.

30 мая 1990 г. по просьбе Высшей арабской трехсторонней комиссии, под эгидой которой проводилась конференция в Таифе, межарабское совещание в верхах, созванное в Багдаде, приняло решение о создании "Международного фонда помощи Ливану", с тем чтобы помочь этой стране восстановить ее разрушенные институты, наладить работу государственных учреждений, возродить инфраструктуру экономики и поддержать Ливан в его усилиях по восстановлению разрушенных объектов и строительству новых. Было решено, что капитал этого фонда составит 2000 млн. долл.

После 13 октября 1990 г. арабские и европейские государства, а также международные организации начали предоставлять Ливану долгосрочные кредиты под низкий процент, а также безвозмездную помощь в денежной и натуральной формах в более существенных масштабах, чем это было во время ливанских событий.

В 1992 г., после принятия "Плана экономического развития на первом этапе" общая сумма внешних займов Ливана увеличилась до 759 млн.долларов, поскольку стране требовались большие средства для возрождения инфраструктуры своей экономики.

В 1993 г. эта сумма возросла до 1617 млн.долларов, так как Ливан в этом году подписал договоры о предоставлении ему кредитов на сумму 858 млн.долл.

Положительным моментом внешних займов было то, что они предоставлялись под невысокие проценты, а выделявшие их государства могли впоследствии списать Ливану часть его долгов. Между тем внутренние займы ложились тяжелым бременем на национальную экономику, ибо они носили, как правило, краткосрочный характер, а ежегодный процент по ним превышал 20%. Однако все эти займы способствовали социально–экономическому развитию Ливана.

Что касается безвозмездной помощи, то она играла положительную роль. После окончания вооруженных действий в Ливане ему была оказана крупномасштабная безвозмездная помощь, размер которой трудно точно определить, поскольку она включала наряду с денежной натуральную помощь, а часть ее непосредственно передавалась определенным предприятиям Ливана. Вместе с тем, имеются данные, согласно которым предоставленная Ливану безвозмездная помощь составила сумму примерно в 706 млн. долларов, из них 686 млн. долларов в денежной форме. Что касается помощи в натуральной форме, т.е. помощи в виде продовольствия, предоставления стипендий, поставок оборудования и станков, проведения различных консультаций и т.д., то ее стоимость не превышала 20 млн. долларов. Эту помощь Ливан получал, главным образом, от Саудовской Аравии, Франции, Германии, Италии, от международных организаций и США. Короче говоря, кредиты и безвозмездная помощь способствовали ускорению процесса восстановления и строительства инфраструктуры ливанской экономики, хотя часть этой помощи и займов (примерно 850 млн.долларов) так и осталась на бумаге.

Ливанский совет по реконструкции и развитию был образован в 1977 г. В 1978 г. им был разработан план восстановления и строительства экономики Ливана. Однако этому плану не суждено было осуществиться вследствие продолжавшихся в стране военных действий. После восстановления в Ливане мира в конце 1990 г. Совету была вновь поручена задача разработки единого комплексного плана развития страны на период после окончания событий. В марте 1993 г. Совет представил такой план, выполнение которого предусматривало три этапа, а совокупные затраты оценивались в 11,7 млрд. долларов. План был рассчитан на срок до 2002 года и назывался программой "Горизонты 2000". Совет министров и парламент одобрили "План развития экономики на первом этапе (1993–1995 гг.)", а его осуществление было поручено Совету по реконструкции и развитию. Стоимость данного плана составляла 2700 млн. долларов.

В частности, было намечено восстановить к середине 1996г. электро– и телефонные сети, водопроводы, бейрутские международные порт и аэропорт, расширить дорожную сеть, улучшить систему здравоохранения. Всего предполагалось осуществить 130 проектов в 15 различных отраслях.

Одновременно правительство приняло некоторые новые законы и изменило ряд прежних постановлений с целью ускорить хозяйственное развитие страны. Например, был изменен закон о налогах и аренде. В соответствии с ним налоги на финансовые, торговые и промышленные компании были снижены с 26% до 10%, а на другие компании – с 40 – до 5–10%. С 32% до 14% были снижены налоги на зарплату, а минимальная зарплата была вообще освобождена от налогов. Кроме того, правительство отменило муниципальный налог, налоги на строительство и лекарства. С 12% до 5% был также понижен налог на недвижимость и налог на распространение акций финансовых компаний.

Отменялась фиксированная аренда помещений с целью стимулировать процесс строительства. Законодательно была оформлена иностранная собственность. Кроме того, правительство специальным указом подтвердило прежний закон о банковской тайне, чтобы содействовать возвращению Ливану репутации надежного регионального финансового и банковского центра.

Одним из важнейших условий, которые призваны способствовать социально–экономическому возрождению Ливана, остается, несмотря на тяжелые потери в годы войны, высокий уровень развития человеческого фактора. Здесь прежде всего имеется в виду развитость института найма, урбанизации населения. Эти и ряд других показателей характеризуют, помимо всего прочего, и социальную структуру ливанского общества.

Примечательно и то обстоятельство, что обрабатывающая промышленность Ливана по своему вкладу в производство ВВП заметно, почти вдвое, опережает соответствующие показатели, взятые по всему арабскому региону. Сам по себе этот факт выглядит весьма внушительно и указывает на довольно высокий уровень развития материально–технической базы страны.

Принято считать, что высокий удельный вес сферы торговли и услуг в конечном общественном продукте развивающихся стран – один из характерных показателей их отсталости. Это относится к ливанской экономике лишь отчасти. Во всяком случае, более чем двукратное превышение непроизводственной сферы в Ливане объясняется не столько хозяйственной отсталостью, сколько вынужденной стихийной специлизацией ливанской экономики в системе международного капиталистического разделения труда. Иначе говоря, перекосы в межотраслевой структуре ливанской экономики обусловлены (и в этом ее важная специфика) тем обстоятельством, что сфера торговли и услуг носит общерегиональный характер, тогда как материальное производство в целом – преимущественно внутристрановой.

В свою очередь такая организация ливанской экономики способствовала активному вовлечению Ливана в систему мирохозяйственных связей.

При впечатляющей роли внешних факторов механизм воспроизводства общественного продукта обрел в Ливане черты, отличные не только от большинства арабских, но и от многих развивающихся государств. Свободный обмен ливанского фунта на ключевые мировые валюты позволяет ливанцам без серьезных ограничений импортировать большой объем самых разнообразных товаров и услуг преимущественно из развитых капиталистических государств. Привычной жесткой взаимозависимости между экспортными и импортными торговыми операциями в стране не существует, поскольку закупки товаров за рубежом финансируются за счет массированных поступлений от ливанцев, работающих за рубежом, и из других источников.

Таким образом, к концу 80–х годов стали особенно заметны некоторые структурные перемены в характере общественного воспроизводства ливанской экономики. Сопротивляясь давлению военно–политического хаоса, мобилизуя силы рынка, экономика Ливана так или иначе пытается извлечь хоть какую–то выгоду из своего кризисного положения. Надлом в отлаженном производстве столь велик, что он не мог сказаться на отраслевой структуре производства конечного общественного продукта. Сейчас, когда к статистическому хаосу в Ливане добавились еще и сумбур в обменных курсах валют, и мощнейшая инфляция, делающая зачастую несопоставимыми даже два близлежащих года (как это было в 1986–1988 гг.), трудно дать структурным сдвигам точную оценку. Но их направления очевидны.

Как это на первый взгляд ни выглядит парадоксальным, в производстве ВВП к концу 80–х годов вырос удельный вес ключевых отраслей материального производства: промышленности и сельского хозяйства. Здоровым такой рост можно признать лишь отчасти. Во–первых, потому, что увеличение объема материального производства происходило на фоне деградации сферы услуг, прежде всего туризма и сопряженных с ним служб. Во–вторых, далеко не всегда можно признать здоровыми и стабильными стимулы роста промышленного и сельскохозяйственного производства.

Интересную метаморфозу претерпела система внешних платежей. В 1987 г. падение обменного курса оказалось столь мощным, что сработала система автоматической рыночной стабилизации. Ливанские экспортные товары подешевели настолько, что сумели стать привлекательными для большого числа зарубежных покупателей, а импорт, напротив, так подорожал, что его продвижение на ливанский рынок заметно затруднилось. В результате отношение экспорта к импорту, упавшее в 1986 г. до 8,5%, в 1987 г. восстановилось на более привычном для Ливана уровне в 20%.

Однако абсолютные объемы внешних платежей, особенно по статьям движения товаров, были в конце 80–х годов намного ниже тех, что зафиксированы в первой половине этого десятилетия. Стало быть, восстановление отношения экспорта к импорту произошло на фоне суженного характера воспроизводства. Очаговое оживление на отдельных предприятиях, работающих на экспорт, не сумело изменить общей картины затяжного спада. Тем не менее, представляется, что наличие факторов, способствующих возрождению Ливана, способно переломить негативное развитие событий в стране в течение последних двух десятилетий и вывести Ливан из глубокого социально–экономического кризиса.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

За годы независимости Ливан добился определенных успехов в развитии некоторых отраслей хозяйства, прежде всего так называемой "третичной сферы". Однако, в целом ливанская экономика сохранила многие особенности, унаследованные от прошлого. И по сей день в ее рамках существуют архаические формы производства и соответствующие им отношения, сохранению которых во многом способствовала конфессиональная система общественного устройства. В результате на пути к реорганизации ливанской экономики на современных началах стоит немало препятствий – как "старых", так и возникших сравнительно недавно. Хотя подобная ситуация типична для многих развивающихся стран, эволюционирующих к капитализму, Ливан все же заметно отличается от большинства из них своей спецификой, на которую к тому же наложила свой отпечаток длительная гражданская война, сопровождавшаяся глубоким социально–экономическим кризисом, поразившим практически все общественно–хозяйственные структуры.

Гражданская война, израильские налеты, столкновение палестинских группировок, соперничество различных местных вооруженных формирований, междоусобицы, присутствие сирийских войск и т.д. обострили, да и не могли не обострить до крайности внутреннюю ситуацию в Ливане. Экономика страны оказалась отброшенной назад на многие годы и в настоящее время, т.е. после окончания гражданской войны, фактически борется за выживание. Одна фаза социально–экономического кризиса сменяется другой. Серьезные трудности испытывает социальная инфраструктура. Потеря родных и близких, крыши над головой, возможности нормально работать и учиться вызвала у значительной части ливанцев глубокую депрессию, усталость, утрату веры в возможность благополучного исхода.

В конце 80–х годов, которые были отмечены наступлением новой фазы кризиса, проявились серьезные деформации в традиционной структуре экономики и финансов. Была утеряна стабильность национальной валюты, экономика страны никак не может избавиться от "долларизации", а многие отрасли национального хозяйства, прежде всего сельское хозяйство и сфера услуг, по–прежнему не в состоянии преодолеть поразивший их спад.

За годы войны Ливан утратил прежнее место в международном разделении труда и до сих пор не может адаптироваться к новым условиям внешнеэкономического окружения. Прежде всего речь идет о "золотом нефтяном десятилетии" (1973–1983 гг.), которое содействовало преодолению Ливаном самых кризисных моментов путем получения дотаций и льготных займов от нефтедобывающих стран Персидского залива, и которое, судя по всему, ушло в прошлое. Поворот в ориентации внешних факторов развития, произошедший в результате ряда событий на Ближнем Востоке (Ирано–иракская война, иракская агрессия против Кувейта и др.), носил неблагоприятный для Ливана характер.

Во многом был утрачен другой козырь ливанской экономики – человеческий фактор. Дело в том, что за прошедшие годы кризиса и гражданской войны постепенно был растрачен накапливающийся десятилетиями потенциал квалифицированных трудовых ресурсов из–за того, что эмиграция кадров все чаще превращалась из временной в безвозвратную, а подготовка новых квалифицированных кадров была крайне затруднена в условиях войны. К тому же за истекшие годы заметно снизилось качество обучения.

Инфляционные явления конца 80–х годов активизировали внутренний рынок страны, но ровно настолько, чтобы ценой отказа от прежних стандартов потребления и производственного накопления стимулировать ряд экспортных отраслей и незначительно под корректировать валютно–финансовую ситуацию.

Тяжелым бременем для ливанской экономики стали расходы, связанные с восстановлением разрушенного во время войны хозяйственного потенциала. Финансовые трудности, инфляция, вздорожание многих импортируемых страной товаров, падение экспорта привели к тому, что Ливан был вынужден обратиться к внешним и внутренним займам, которых тем не менее оказалось недостаточно для выполнения намеченных программой восстановления хозяйственных и других проектов. В результате не удалось приступить к строительству ряда новых и завершить восстановление других промышленных объектов, были свернуты социальные программы.

В кризисном состоянии продолжает пребывать сельское хозяйство, остающееся одной из основных отраслей занятости местного населения. Аграрная политика правительства непоследовательна и противоречива. Подавляющую часть товарной продукции производят хозяйства капиталистического типа, но они ориентированы преимущественно на экспорт. Уровень же производства в традиционном секторе крайне низок из–за чего постоянно увеличивается дефицит зерновых и других продуктов растениеводства, и страна вынуждена во все больших размерах расходовать дефицитную твердую валюту на ввоз продуктов питания.

Пытаясь расширить сферу капиталистических отношений в традиционном секторе, правительство, по существу, проводит политику вытеснения мелкого крестьянства из сельского хозяйства. Попытки внедрить новую технику путем разъяснительных мер совершенно не реальны, т.к. у крестьян нет средств на ее покупку. Кредит доступен только имущим слоям деревни. Кадры для сельского хозяйства практически не готовятся.

В отличие от сельского хозяйства промышленность страны развивается, правда, весьма невысокими темпами. Однако ее рост вызван не столько строительством новых или модернизацией старых предприятий, сколько восстановлением прежних, что на практике ведет к консервации в Ливане технологически устаревшего производства. Сохраняется также унаследованное от прошлого крайне неравномерное размещение производительных сил: в главном экономическом центре – Бейруте – по–прежнему сосредоточено более половины всего промышленного потенциала и свыше 2/3 акционерного капитала. В других городах преобладают мелкие и мельчайшие промышленные предприятия кустарно–ремесленного типа. Ряд важнейших отраслей – металлургия, производство промышленного оборудования и др. – вообще отсутствуют.

На сегодняшний день попытки ливанского правительства восстановить роль Бейрута как ближневосточного банкира не принесли желаемых результатов. Однако, он полностью не утратил своего престижа, основанного на многолетнем опыте осуществления сложных валютно–финансовых операций и связях с другими, более мощными финансовыми рынками государств Персидского залива и Запада.

Бремя событий времен гражданской войны легло на всех ливанцев далеко не поровну. На фоне общего снижения доходов на душу населения происходил процесс концентрации финансовых и материальных активов в руках верхушки отдельных военно–политических группировок и связанных с ними торгово–банковских кругов. Появились, как их называют ливанцы, "бароны войны", т.е. нувориши, сколотившие состояния на междоусобице, контрабанде, валютных махинациях. Эта прослойка вступила в активную борьбу с представителями традиционных имущих кланов ливанского общества. В то же время шел процесс "размывания" среднего класса, значительная часть которого оказалась у черты бедности. Ухудшилось и материальное положение широких масс.

Параллельно с этим негативный характер приобрели демографические процессы. В результате миграций внутри страны, а также эмиграции за ее пределы в Ливане стали складываться новые, более компактные и однородные этноконфессиональные структуры порайонного размещения населения. В условиях гражданской войны межобщинные и политические конфликты оказались, во всяком случае, временно сильнее классовых. Это заметно ухудшило условия капиталистического воспроизводства в Ливане.

Таким образом, Ливан в 70–80–0 годы столкнулся с исключительной ситуацией. Внутренний кризис тесно переплелся с внешним, образовав целый комплекс трудноразрешимых проблем. Выход из этого тупика лежит, по всей видимости, не только через стабилизацию внутриполитической обстановки, но и в заметной степени предопределяется урегулированием ближневосточной ситуации в целом. В то же время Ливану необходимо решать и внутренние проблемы, связанные с проведением радикальной реформы государственного устройства страны, устранением межобщинной розни, восстановлением единого хозяйственного механизма.

В Ливане, который практически все исследователи относят к странам "третьего мира" со средним уровнем развития капиталистических отношений, этот средний уровень не просто сочетается с сохранением традиционных укладов в национальном хозяйстве, но и отличается наличием заметных пережитков феодализма в виде конфессионализма, который буквально пронизывает всю социально– политическую структуру страны. В данном случае речь идет о полном самых острых противоречий существовании в рамках одного государства общин с высоким и слабым уровнями развития капиталистических отношений, что не исключает возможности периодических обострений социально–политической обстановки в стране.