В течение некоторого времени после прекращения огня положение Иерусалима оставалось неясным. Египетские войска продолжали угрожать городу со своих позиций в районе Бет-Лехема. В ходе десятидневных боев, вспыхнувших 9 июля 1948 года, после истечения срока соглашения о прекращении огня, еврейские силы прорвали линии обороны египетских войск на юге и овладели деревней Эйн-Керем к западу от Иерусалима. В ночь с 16 на 17 июля части Армии обороны Израиля и отряды Эцела ворвались в Старый город с двух сторон, однако были вынуждены его покинуть за несколько часов до вступления в силу второго соглашения о прекращении огня. В октябре 1948 года, в результате операции "Иоав", египетские части были отброшены со своих позиций, и угроза Иерусалиму с юга была устранена.
Между тем, город оставался разделенным на две части демаркационной линией, которая пересекала Иерусалим с севера на юг. Предложение посредника от ООН Фольке Бернадота демилитаризовать Иерусалим и целиком передать его под контроль Трансиордании было отвергнуто израильским правительством. Отношения между двумя частями города регулировались договоренностью, достигнутой 30 ноября 1948 года между командующим Арабским легионом в Иерусалиме Абдаллой Талем и главой израильских вооруженных сил в городе Моше Даяном. Эта договоренность стала частью общего соглашения о перемирии, заключенного между Израилем и Трансиорданией 3 апреля 1949 года. По условиям перемирия, иорданская сторона обязывалась обеспечить евреям свободный доступ к Западной стене, к кладбищу на Масличной горе и к университетскому кампусу и больнице Хадасса на горе Скопус. Ни одно из этих обязательств не было выполнено. Заняв в мае 1948 года восточную часть Иерусалима, Арабский легион разрушил Еврейский квартал Старого города, в том числе почти все синагоги, иешивы и здания общественно-благотворительных учреждений. Еврейское кладбище на склонах Масличной горы было осквернено, а могильные плиты использовались для строительства и мощения дорог. Гора Скопус оставалась под контролем Израиля, но проезд туда был разрешен только ограниченному числу израильских полицейских (на самом деле это были солдаты боевых частей Армии обороны Израиля, переодетые в полицейскую форму). Никакого другого сообщения между двумя частями города не было. Через единственный контрольно-пропускной пункт на севере города - так называемые "Ворота Мандельбаума" - могли проходить только представители ООН и иностранные дипломаты.
13 декабря 1948 года парламент Трансиордании принял закон об аннексии захваченных арабскими силами территорий Палестины, включая Восточный Иерусалим. В апреле 1950 года Иерусалим был официально провозглашен "второй столицей" государства, которое получило название "Хашимитское королевство Иордания". Хотя Восточному Иерусалиму был присвоен статус административного центра, город несколько лет оставался без электричества и почти без водоснабжения извне. Однако постепенно началось развитие иорданской части Иерусалима. К северу от стен Старого города возник новый арабский жилой район с многочисленными отелями и магазинами. Вместо дорог на север и на юг от Иерусалима, проходивших через еврейскую часть города, были проложены объездные шоссе. Новая дорога, проходившая по территории еврейского кладбища на Масличной горе, связала город с Иерихоном.
Большая часть населения арабского Иерусалима была занята обслуживанием туристов и паломников.
Население еврейской части Иерусалима приняло участие в выборах 1949 года в кнесет первого созыва. Первые заседания кнесета состоялись в Иерусалиме в здании Еврейского Агентства, после чего заседания кнесета какое-то время происходили в Тель-Авиве. 10 декабря 1949 года Генеральная Ассамблея ООН приняла резолюцию, согласно которой весь Иерусалим и его окрестности должны были быть переданы под международное управление. В ответ на это 13 декабря правительство Израиля официально провозгласило Иерусалим столицей государства и распорядилось о переводе кнесета и правительственных учреждений из Тель-Авива в Иерусалим. Трансиордания также отвергла резолюцию ООН от 10 декабря 1949 года, и в дальнейшем на нее ссылался только Ватикан и некоторые другие государства в своих выступлениях против Израиля.
Жизнь "на линии" ...Бет-Танус - большой жилой дом - был захвачен нашими силами в ночь атаки на Старый город. По карте выходило, что дом - на нашей стороне, но демаркационная черта пересекала двор. Мусорные баки и баллоны с газом, таким образом, стояли на границе. Каждый раз, когда приезжали мусорщики или газовщики меняли баллоны, иорданцы подавали жалобу. Иногда они угрожали открыть огонь. Несмотря на это и на то, что некоторые жильцы были ранены во время инцидентов, дом оставался населенным - притом густо - до самой Шестидневной войны. Руководило ли людьми геройство или знаменитый дух "иерусалимского безразличия" по отношению к опасностям? "Да что же нам делать? - сказала мне как-то молодая девушка, чья мать серьезно пострадала во время перестрелки. - Нам же некуда уходить отсюда". Судьба не баловала жильцов дома, но у них выработалась поразительная способность выносить тяготы - и это удивляло меня каждый раз, когда я бывал в том районе. В дни, когда жизнь текла нормально, то есть без выстрелов, узкие улочки на границе кишели играющими детьми. Во всем районе не нашлось площадки, хотя бы клочка земли, не занятой кем-то или чем-то, так что детям оставались только переулочки. Мальчишки гоняли в футбол, девочки прыгали со скакалкой, а матери развешивали белье у них над головами. Но вот внезапно автоматная очередь ударяла в стену дома, сыпались куски штукатурки - и все вмиг менялось. Дети, обученные правилам войны, исчезали. Люди спешили в безопасные места и, затаив дыхание, ждали: разгорится стрельба или стихнет? Матери, тревожась о судьбе детей, пытались вспомнить, где именно играли сын или дочь, когда началась пальба. Из-за спущенных жалюзи неслись крики: - Хана, мой Нахум у тебя ? - Кто видел Рахель Мизрахи? А на расстоянии ста метров к западу отсюда город жил обычной жизнью: шуршали по асфальту автобусы, кафе были полны посетителей, спешили прохожие. Лишь иногда кто-либо останавливался и слушал, пытаясь разобраться, где стреляют: в Абу-Торе или в квартале Мусрара? У многих там - "на линии" - оставались близкие. Цит по кн. Узи Наркиса "Иерусалим единственный".
Изд-во "Шамир", Иерусалим, 1978. |
В Западном Иерусалиме, после недолгого периода неопределенности и неуверенности в будущем, приведшего к значительному сокращению еврейского населения, начался процесс восстановления и развития города. Было налажено водо- и электроснабжение, возобновилось железнодорожное сообщение с прибрежной равниной, прокладывались новые шоссейные дороги, связывавшие Иерусалим с остальными районами Израиля.
В 1954-1958 годах были выстроены новые корпуса Еврейского университета в Гиват-Раме (архитекторы Д. Карми, Ц, Мельцер, 3. Рехтер, X. Pay и др.), а в 1952-1961 годах - новый медицинский центр Хадасса в районе деревни Эйн-Керем (архитектор И. Нейфельд). Эти здания должны были заменить отрезанные от еврейской части города кампус и медицинский центр Хадасса на горе Скопус. В 1951 году открыл свои двери первый современный концертный зал в Иерусалиме "Биньяней ха-Умма" - "Дворец наций" (архитектор 3. Рехтер). В 1958 году было построено здание Верховного раввината, а в 1962 году - здание Хибру Юнион Колледж (архитектор X. Pay), в котором разместились представительство Всемирного союза прогрессивного иудаизма и Институт библейской археологии, В конце 50-х годов началось строительство комплекса правительственных учреждений, и в 1966 году кнесет, заседавший до этого во временном помещении, перешел в новое здание (архитекторы И. Кларвайн, Д. Карми, Д. Гад). В 1967 году было закончено строительство национального Музея Израиля (архитекторы А. Мансфилд иД. Гад). На западной возвышенности, получившей название "Гора Герцля", было отведено место для общенационального мемориала. Сюда, по решению израильского правительства, в 1949 году перенесли останки Теодора Герцля, а в 1964 году - останки Владимира Жаботинского. Гора Герцля стала местом захоронения государственных лидеров, а на ее северном склоне было заложено военное кладбище. В 1957 году к западу от Горы Герцля закончилось строительство мемориального комплекса Яд ва-Шем, посвященного памяти Катастрофы европейского еврейства (архитектор А. Элханани).
Наряду со строительством зданий государственного и общественного назначения в западной части города велость также интенсивное жилое и промышленное строительство. Городские кварталы и прилегающие к городу деревни, оставленные арабскими жителями во время боев, были значительно расширены и благоустроены. Бывшие арабские деревни Малха, Эйн-Керем, Дир-Ясин, кварталы Мусрара, Абу-Тор, Катамон, а также Немецкая колония были заселены евреями, главным образом репатриантами, прибывшими в страну в эти годы. Для нужд быстро развивающегося туризма в городе было возведено несколько крупных отелей. Расширение города шло в западном направлении, здесь началось строительство новых кварталов: Кирьят-Йовель (1954) и Кирьят-Менахем (1958). В юго-западной части города возникло десять новых кварталов, получивших общее название - Гонен.
В разделенном надвое Иерусалиме постоянное чувство напряженности стало привычной чертой жизни. Вдоль демаркационной линии тянулись массивные бетонные стены или проволочные заграждения, в приграничных укреплениях с обеих сторон постоянно находились вооруженные солдаты. Время от времени, часто без всякого повода, иорданские пограничники открывали со стен Старого города снайперский огонь по жителям еврейского Иерусалима. Иногда это заканчивалось многодневной перестрелкой. Вмешательство наблюдателей ООН, находившихся в Иерусалиме со времени перемирия 1949 года, не всегда приносило положительные результаты. Несмотря на значительное строительство и постепенный рост населения, вплоть до 1967 года Иерусалим оставался на периферии экономической и культурной жизни Израиля. Это было связано как с его приграничным положением, так и с тем, что многие страны мира не признавали Иерусалим столицей Израиля, а свои представительства разместили в Тель-Авиве.
|
